Так что в храме Божием сядет он, как Бог… Страшное и поистине беспримерное кощунство, но ведь дерзость и бесстыдство его столь же неописуемы. Богоравными мнили себя, как мы помним, диавол и многие из тех, кто на протяжении веков был его орудием. Так, о царе Ироде Агриппе, который позволил именовать себя богом, известно, что Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал славы Богу; и он, быв изъеден червями, умер (Деян. 12, 23). Но заменить Бога собственной персоной до явления сына погибели не дерзал никто, и понятно, что такое беспримерное нечестие повлечет за собой и неслыханную меру бед. Изъясняя Павлово пророчество об антихристе, отцы задавались и вопросом о храме, где воссядет мерзость запустения, которая узурпировала честь, воздаваемую лишь Богу. (Мы не рассматриваем здесь еще более богопротивные и кощунственные, на взгляд христиан, воззрения апологетов язычества. Как правило, они выражали их не столько в делах, сколько в сочинениях отвлеченного или мифологического характера. Влекомые общечеловеческим инстинктом веры, но не имевшие понятия об истинном богопочитании, языческие народы в поисках божества поклонялись то силам и стихиям природы, то собственным героям, благодетелям и даже тиранам, когда те отходили в мир иной.) И едва ли нужно говорить, как болезновало пророческое сердце апостола, который прозревал будущее словно настоящее, от предощущения духовной катастрофы, когда растление сердца и ума принесет плод последней хулы и нечестия, запустения и гибели. Поистине не может дерево доброе приносить плоды худые (Мф. 7, 18). Наш краткий комментарий составлен нами не для напоминания исторических фактов, хорошо известных из Священного Писания, но с тем, чтобы на их основании заключить о великих испытаниях, ожидающих мир. Конечно, для этого довольно было бы и слова Господня о великой скорби тех дней, какой не было от начала мира доныне, и не будет (Мф. 24, 21). И все же мы сочли нужным углубиться в некоторые детали, чтобы тем полнее оценить средства спасения, которые благодать Божия подает через Церковь всем верным. Мы знаем, что всякое преступление и преслушание получало праведное воздаяние (Евр. 2, 2). Но стремление сравняться с Богом есть не только начаток, но и конец всякого греха. Устрашающий пример сатаны-денницы показывает, откуда взялась порча в творении Божием, которое от начала было хорошо весьма (Быт. 1, 31).

В дни антихристовы та же похоть равнобожия явится в самом неприкрытом обличии, и последнее богоборческое усилие по итогу своему ни в чем не уступит древнейшей попытке. В этом усилии сына погибели восхи́тить славу Божию злоба и развращенность сатаны превзойдут все прежние их проявления до степени, непостижимой человеческому уму. Сокрушающие сердце слова в храме Божием сядет… выдавая себя за Бога открывают нам, как и с какой изощренностью проявятся в антихристе все приемы и уловки главного врага, усвоенные им в полном объеме. Чтобы прельстить умы не только бесхитростных, но и мудрых, новый лжец будет выказывать «божеские» свойства, а для этого – имитировать с помощью сатаны чудеса, ожидаемые от божества (см.: 2 Фес. 2, 9).

Напомнив фессалоникийцам, что день Христов, как он и ранее говорил, не наступит до всеобщего отступления и прихода антихриста, апостол указывает и другое условие, известное им, но доселе загадочное для нас (несмотря на все усилия толкователей): И ныне вы знаете, что́ не допускает открыться ему в свое время. Ибо тайна беззакония уже в действии, только