Работа на жироварне показалась датчанину прибыльной, но очень грязной. «Все здание полностью пропитано ворванью, нет ни одного чистого местечка, к которому можно было бы притронуться, не запачкавшись, кроме того, нужно крепко стоять на ногах, взбираясь по скользким от ворвани ступенькам».

Свен Фойн возлагал большие надежды на исландский промысел. Он организовал и собственную станцию, помимо работы с хёугесуннцами. Однако вскоре он вышел из общества «Монс Ларсен и Ко» и перевез свое оборудование обратно в Норвегию. Причиной тому стало требование исландских властей, чтобы собственники и капитаны судов постоянно проживали в Исландии. Кроме того, суда должны были ходить под датским флагом. Исландия по-прежнему оставалась в тесной унии с Данией. Для тех, кто отличался от Фойна более широкими взглядами, требования о связи с Исландией при определенной изобретательности не казались обременительными: некоторые переехали, другие зарегистрировались по более или менее фиктивным адресам проживания.

Первые шесть лет общество «Монс Ларсен и Ко» не имело в Исландии конкурентов. Каждую весну суда общества отправлялись из Хёугесунна с норвежской командой на борту, которая должна была затем перейти на промысловые суда и на береговую фабрику в Алфтафьордир. Киты водились в изобилии, особенно синие киты. Со временем, когда китобойных судов у побережья Финнмарка становилось все больше, а китов – все меньше, многие норвежцы захотели попробовать себя в Исландии. Появился ряд новых компаний и станций вокруг Вестфьордир и в аналогичном районе на дальнем востоке острова. Начиная с 1890 года ежегодно в водах Исландии стали добывать больше китов, чем у Финнмарка.

Китобойный промысел в Исландии был таким прибыльным, что норвежцы столкнулись с конкурентами из других стран. Датчане и немцы открывали промысловые станции, хотя суда и оборудование они закупали в Норвегии, а также нанимали в основном норвежский персонал. Однако их деятельность не увенчалась успехом. Напротив, шотландская компания «Кр. Сальвесен и Ко», включившаяся в промысел кита в Исландии, стала со временем крупнейшим международным игроком в этой отрасли9. Семья Сальвесен имела норвежское происхождение, но британское гражданство, и проживала в Лите под Эдинбургом. Они стали совладельцами исландских китобойных станций как раз на рубеже веков. Вскоре шотландцы основали собственные станции в Исландии, на Фарерских и Шетландских островах. Они продолжили нанимать норвежский персонал для работы как в Исландии, так и в других акваториях.

С таким количеством промысловых станций вскоре и в Исландии количество китов сократилось. История Финнмарка повторилась. Своего апогея исландский промысел достиг уже в 1902 году, когда в общей сложности добыли 1305 китов разных видов, но вскоре после этого показатели значительно упали.

Отрасль распространялась все дальше и дальше. Китобои вскоре изучили пути миграции синих китов и других крупных полосатиков в Северо-Восточной Атлантике. Один из маршрутов пролегал далеко в океан, вероятно, киты следовали вдоль подводной вулканической горной цепи – Срединно-Атлантического хребта – к северу от Азорских островов в Исландию. Другие особи мигрировали ближе к берегу. Весной они появлялись немного западнее Ирландии, проходили пустынные шхеры Роколл в Атлантическом океане и зеленые шотландские Гебридские острова, продолжая свой путь на север, к Шетландским островам. Оттуда киты могли проследовать вдоль подводной возвышенности на северо-запад к Фарерским островам, затем к Исландии, а также, возможно, и к Гренландии. Альтернативный путь от Шетландских островов пролегал на северо-восток в сторону Норвегии, вдоль континентального склона к Финн-марку и в Баренцево море.