Родилась К. Г. Виноградова в 1922 году. Ее родина – большое русское село Чемоданово Юхновского района Калужской области.

Сколько с тех пор воды утекло, сколько воспоминаний подернулось дымкой забвения.

Вот так и каждый из нас, прожив большую часть жизни, забывает мелкие штрихи своей биографии. Но не забыть Ксении Григорьевне своего детства, трудным было оно. Девочке исполнилось всего четыре года, когда умерла мама. На руках отца, кроме нее, осталось еще шестеро детей. И как знать, что ожидало бы Ксению, ее братьев и сестру, если бы не отец. Он не сломался, не запил горькую, не пустил детей по миру (сегодня, к сожалению, такое не редкость), один стал воспитывать детей. А своей собственной жизнью занялся только тогда, когда все дочери и сыновья получили образование и могли жить самостоятельно.

Окончила 7 классов и Ксения. Перед девушкой встал дальнейший выбор жизненного пути. По совету брата устроилась наборщицей в районную типографию. В короткий срок овладела всеми секретами своей профессии, мечтала о семье, но все дальнейшие планы спутала война. Типографию эвакуировали, и Ксения вернулась домой. Немцы в первые месяцы войны наступали стремительно. Казалось, что их никто и ничто не сможет остановить. Части Красной Армии, ведя тяжелейшие бои, все дальше и дальше отходили на восток. Вот уже оставлена Калуга… Так К. Г. Виноградова оказалась в оккупации…

– Честно сказать, – вспоминает Ксения Григорьевна, – в нашем селе немцы останавливались редко, поэтому каких-то издевательств над мирными жителями с их стороны я не видела. Вот план по сдаче продовольствия и теплых вещей они нам доводили. Собрать столько-то мяса, яиц, валенок… К этой работе активно подключались местные полицаи. Они-то как раз могли забрать последнее. Разнарядку, мол, надо выполнять. Ну еще гоняли нас на расчистку дорог. Оккупация есть оккупация – прав у нас не было никаких. Все время надо было держать себя начеку, иначе несдобровать. Ведь ко всему могли придраться. Тогда только один был разговор, на каждом столбе приказы висели: за неподчинение немецким властям – расстрел. Но находились люди, которые ничего не страшились – в нашем районе активно действовали партизаны. Их захватчики боялись больше всего и видели партизана чуть ли не в каждом жителе…

А между тем на фронтах Великой Отечественной продолжались тяжелые, кровопролитные бои. До сельчан доходили короткие, отрывистые вести о первых успехах наших войск. Но поверили они в освобождение только тогда, когда началась решающая схватка за город Юхнов. О том, что битва была нешуточной, говорит следующий факт: этот населенный пункт несколько раз переходил из рук в руки. В итоге сопротивление врага было сломлено. Правда, от города практически ничего не осталось – он был разрушен до основания. Только одни уцелевшие трубы лишний раз напоминали о том, что здесь когда-то жили люди.

Ксения Григорьевна настойчиво и упорно добивалась перед местным военкоматом о посылке в действующую армию. И вот её просьба наконец-то была удовлетворена. В июне 1943 года по комсомольской путевке (это значит добровольно), Ксению Григорьевну призвали в армию. Попала на Западный фронт, в 119-ю стрелковую дивизию 21-й армии. Очень пригодилась ей гражданская профессия – служила наборщицей дивизионной газеты «Красное Знамя».

Вспоминая фронтовые дни, Ксения Григорьевна показала мне знак «Ветеран 21-й армии».

– Однополчане прислали, – улыбнулась она. – Совет ветеранов нашей армии хорошо работает – организует встречи бывших сослуживцев, переписку между ними. Я тоже держу связь с ребятами.