– Ну, хватит на сегодня! Сейчас «Участок» начнется, – отодвинул папа доску, после восьмой выигранной партии. – А ты определенно делаешь успехи. Только будь внимательней, частенько бывают глупые ошибки.

– Да я третий раз в жизни играл, – начал оправдываться я. – Дай мне пару месяцев, и я в шахматы буду играть лучше, чем в футбол. А пока пойду, мяч с Серегой погоняю.

Тренировка запасного вратаря.

Я позвонил Антонову и позвал его на школьный стадион.

– Набери Димона Лапшинова, пусть тоже подходит, – добавил я, перед тем как повесить трубку.

Когда я пришел на стадион, ребят еще не было. Я стал чеканить мячик то на одной, то на другой ноге, то на голове. Как то сегодня не очень получалось. Наверное, дело было в усталости от соревнований с Алисой. Вряд ли я мог так утомиться от шахматных баталий.

Серегу я узнал издалека. А вот парень, шагающий рядом с ним, был совсем не похож на Димку. Кто это? Какой–то толстый. Блин! Буров! А он чего сюда прется?!

– Лапша сказал не пойдет, рука еще болит, – сказал запыхавшийся Антонов. – Я вот Санька встретил и позвал с собой. Потренируем его, а то вдруг Димон до среды руку не залечит.

– Сплюнь, лучше! – сказал я. – Ладно, толстый, вставай в рамку!

– Не называй меня так! – обиженно буркнул Буров.

– Как не называть? – я сделал вид, что не понимаю о чем он.

– Как только что назвал.

– А как я тебя только что назвал?

– Сам знаешь!

– Даня, хорош! – вмешался Серега. – Давай тренироваться.

– А чего он обижается? Я чего обидного сказал? – спросил я. – Ты вот не толстый, я тебя и не называю толстым, а он, если толстый, я и говорю как есть. Нужно больше бегать и меньше булочек есть, да на диване лежать.

– Я не лежу на диване и булочки не ем. У меня не правильный обмен веществ, – ответил Буров, очевидно, задетый за живое. – И спортом я хочу заниматься, да только вы меня никогда не берете в футбол играть.

– Ну, ладно, прости! А можно называть тебя полным?

– Нет!

– А пухленьким?

– Даня, харе! – опять вмешался Серега. – Санек, не обижайся, что взять с дурака.

– Санек, не обижайся на меня на дурака! – продолжал прикалываться я. – Санек-то хоть можно тебя называть?

– Можно. А лучше – Саня.

– Хорошо, Саня, встань, пожалуйста, в рамку!

Мы попробивали с Серегой штрафные, а потом стали разыгрывать комбинации. То пасовались и атаковали ворота вдвоем, то один из нас был защитником, а другой нападающим. Саня, теперь я нарочито называл его так каждую минуту, вначале отбивал неуклюже, а потом стал бросаться на мяч уверенней. Когда играли один в один, мне пришлось нелегко. Раньше я свободно обыгрывал Антонова, а он меня обвести не мог. Сегодня же я весь обливался потом, пытаясь обвести Серегу, и если даже мне это удавалось, Саня брал мяч после моего удара. Серега же наоборот был на высоте. Трижды ему удалось перехитрить меня и забить гол.

– Давайте закончим на сегодня! – предложил Серега, тоже изрядно выдохшийся, но не так сильно как я. – Завтра ведь еще на физре нормативы сдавать.

– Ну, ладно, давайте закончим, – согласился я, делая вид, что нехотя. На самом деле я держался на ногах из последних сил, но не хотел первым предлагать завершить тренировку.

– Ну что на турник? – спросил Антонов.

– Я сегодня пропущу, – ответил я, морально готовясь к колкостям со стороны Сереги. И не напрасно.

– Боишься снова проиграть? Сдался и признал мое превосходство?

– Завтра на физкультуре увидим, у кого превосходство, – ответил я. – Давайте, пока! Смотрите не надорвитесь.

Узкие брюки, невнушительные результаты и падение с «Олимпа».

– Мама, у меня штаны не застегиваются, – крикнул я после нескольких неудачных попыток застегнуть школьные брюки. – Наверное, сели после стирки.