Открыл глаза сразу в люминесцентный свет больничной палаты. Огляделся, палата отдельная, просторная, с видом на какой-то сквер. Значит, первое – он жив, второе – родные в курсе, где он и что с ним, что не удивительно, учитывая, что навернулся во время корпоратива.

– О, очнулся!

На пороге появился Рус, родной старший брат. Держал в руках стаканчик кофе, оглядывал болящего и ехидно улыбался.

– Что со мной? – просипел Георгий, протягивая руку к стаканчику.

– Помимо похмелья? Лёгкий сотряс и ободрал лопатки, как умудрился только. Ручонки-то опусти, нельзя тебе кофе, бабушка кисель передала, его будешь пить.

– Число какое сегодня?

– А вчера какое было? – ответил вопросом на вопрос Рус.

– Двадцать пятое. Декабря.

– А сегодня двадцать шестое. Сколько пальцев? – Рус протянул к лицу Георгия ладонь с растопыренными пальцами.

– Четыре.

– Отлично. Вставай, давай, нечего койко-место попусту занимать, дома отлежишься. Я вещи твои привёз, – Рус кивнул в сторону сумки на пластиковом стуле у тумбочки. – И вот ещё, на, – протянул телефон Георгия, сунул ему в руку.

Тот покрутил выключенный аппарат с трещинами через весь экран. Спасибо за подарочек, Дедушка Мороз.

– Аня принесла. Стояла у охраны, мялась, уговаривала пропустить, телефон отдать.

– Какая Аня? – Георгий честно попытался напрячь мозги.

Видимо, сотрясение было не лёгеньким. Не помнил он никаких Ань, парочка медсестричек в отделении всплывало в памяти, всё на этом. А, ещё одногруппница, урологом впоследствии стала, но он головой приложился, а не причинным местом.

– Подружка твоей Кристинки, они всё парочкой ходили, потом Аня исчезла куда-то. А тут стоит, телефон твой держит. Меня увидела, попросила передать, извинилась, что сел, зарядки не нашла, переживает, вдруг, тебе телефон срочно нужен.

– Втроём, – перебил Георгий брата, поняв о какой Ане говорят.

– Это она, кстати, скорую вызвала и первую помощь тебе оказала. Не помнишь, что ли? – Рус ожидаемо проигнорировал уточнение «втроём».

– А что она там делала?

– Слушай, давай-ка, я врача позову, что ли?.. Что-то ты туго соображаешь, или принципиально не думаешь, кого на работу берёшь? Мадам попросила, ты и рад стараться?

– Перестань, – отмахнулся Георгий. – Отдел кадров, эйчары у тебя на что? Их работа квалификацию проверять, я только позвонил и попросил, никого на мушке не держал. Взяли, значит, подошла.

В памяти возник диалог с Кристиной, когда та попросила по старой дружбе устроить подругу юности к ним в клинику, дескать, у той плохое финансовое положение, что-то с мужем, то ли умер, то ли ушёл, ребёнок маленький. Он Аню эту почти не помнил, нет, если бы лоб в лоб встретились, узнал бы, наверное, но не думал и не вспоминал никогда. Была бы она, как та крошка в простеньком платьице… а лучше в белье бледно-розовом, точно запечатлелась бы в памяти.

– Не зря же взяли, – иронично добавил Георгий. – Брата твоего спасла, между прочим. Премию ей выпиши, в знак благодарности, а?

– Фамилию-то помнишь этой Ани?

– Краснополова, вроде бы… – наморщил лоб Георгий.

– Вроде бы… – фыркнул Рус. – Ладно, одевайся. Сам сможешь?

– Смогу, – отмахнулся Георгий.

По-хорошему, пару дней отлежаться – и он сможет не только одеться, но и раздеться, и раздеть, главное – добраться до той груди в бледно-розовом.

«За окном девочка в бежевом платьице, давай сбежим, на тебя буду тратиться».

2. Глава 2. Георгий

– Увидимся через две недели, – с доброжелательной улыбкой проговорил Георгий Давидович пациентке после фейслифтинга, пятидесятипятилетней Маргарите Сергеевне, представляющейся Ритой.

– У вас золотые руки, доктор! – восторженно прокомментировала отражение в зеркале Рита.