Общаться близко с другими детьми у Лиама не выходило – непрерывно следовало закрываться от их эмоций, а возможная дружба всё осложнила бы вдвойне. Так и рос одиночкой – со временем привык к эмоциональному фону, царившему в школе, блок ставился почти автоматически, сам по себе. Если ездили с классом куда-то на экскурсии или мероприятия, принимал ингамм, чтобы отсечь гвалт, создаваемый посторонними людьми. Как и сейчас: на крейсере служат сто восемьдесят незнакомых ему человек, без медикаментозной поддержки не справиться.

Решение поступить в медицинскую академию было продиктовано тем, что Лиам планировал стать фармацевтом – как и дедушка. Нужно держать руку на пульсе, чтобы изучать новые препараты, а также знать, не научился ли Консорциум находить в крови «коктейль». Так что целых шесть лет он с тщанием впитывал знания, чтобы потом услышать от комиссии, что его умений достаточно для оказания первой помощи на военном корабле – всё равно диагноз ставит медицинский сканер, манипуляции совершают – медботы или на крайний случай медкапсула. Так Лиам и оказался на «Аполлоне».

Через систему лифтов и переходов между отсеками и уровнями крейсера Лиам и Энн добрались до лазарета, где он принялся знакомиться со своими должностными обязанностями, изучая журнал. На удивление, работы было не так чтобы много – ссадины от случайных травм, похмельный синдром после увольнительных и прочие мелочи.

– Зачем тогда второй медик? – с сомнением спросил Лиам.

– Сейчас все корабли и базы доукомплектовываются, приказ свыше, – безразлично пожала плечами Энн.

– Готовятся к войне? – нахмурился он.

– Не знаю, нам ничего не говорят, – индифферентно произнесла она. – Но в соседних секторах неспокойно. Два наших истребителя не вернулись из WQ-8.

– Ясно, – повесил голову Лиам: можно было догадаться, что контракты от военных ничего хорошего не сулят.

– Лиам, а у тебя девушка есть? – вдруг спросила Энн.

– Неа, – покачал головой он, всем видом показывая, что не намерен развивать данную тему.

Если говорить честно, опыта отношений у него не было вообще. Подпустить человека так близко, начать слышать его от начала и до конца – что может быть интимнее? Сказать правду Лиам права не имел, а скрывать свою суть, как мама когда-то перед папой, не мог. И вообще, это только кажется, что эмпатам легко устроить личную жизнь – хорошо чувствуешь других людей, подстраиваешься…

– Осторожнее там с нашими обормотами, – хмыкнула она. – На автономке люди шалеют.

– Я в курсе, спасибо, – пробормотал Лиам.

Личный состав крейсера питался в огромной столовой согласно графику и в соответствии с вахтами военных, у Энн с появлением помощника теперь тоже появятся дежурства. Раньше в нерабочее время она уходила отдыхать в каюту по вызову и должна была в любой момент отправиться в лазарет. С учётом небольшого объёма работы это не доставляло ей значительного дискомфорта. Но раз теперь на «Аполлоне» двое медиков – пора сделать график дежурств.

Первый обед прошёл в компании начальника – взяли подносы с вышедшей из синтезатора едой и заняли небольшой столик в центре зала. Лиама рассматривали – интерес он ощущал буквально кожей, даже слышать не нужно было. Хотя за полчаса до еды положил под язык таблетку ингамма – уже понял, что первое время придётся его принимать хотя бы потому, что на борту крейсера сейчас были два офицера Консорциума. Без энтузиазма копаясь в тарелке, Лиам размышлял, что синтезированная еда практически всегда безвкусная, несмотря на это, после неё в желудке появлялось тупое ощущение сытости.

Ближе к вечеру по корабельному времени в лазарет зашёл первый человек на крейсере – полковник Сантьяго. Это был невысокий, но очень статный мужчина с припорошёнными проседью тёмными волосами и гладко выбритым волевым подбородком с ямочкой.