– Ну, хоть что-то, – сказал он, а затем пересек границу света и тьмы.

Фокси в этот момент заскулил, потому что увидел то, чего увидеть нельзя. Миновав палисадник, мумия поставила ногу на ступень. Ее зверь положил лапу рядом. Питомец поднял морду и сделал вид точно прислушивается. Они действовали вместе, но порознь. Со стороны это выглядело так, будто мумия поругалась со своей собакой.

– Ничего не слышу. Ох, это значит… Она здесь! тишина где-то в этом доме, – сказал Харон. – Тамя и укроюсь.

Они поднялись по ступеням и остановились у входа.

– Закрыто. Меня не ждали… Ну, ничего, тут все равно никто не живет. Вход всегда найдется.

Из-под рукава выпал серый лоскут. Он зашевелился, словно подхватил потоки воздуха. Затем бинт стал извиваться как змея. Его оборванный конец устремился вверх, после чего он просочился в щель между дверью и домом. Оказавшись внутри, лоскут принялся что-то нащупывать. Наконец, он прикоснулся к замку. Бинт сам намотал себя на него и провернулся (крепкий, наверно, бинтик).

Входная дверь застонала страшнее всех приведений. Питомец Харона прижал уши к голове. Они вошли, и их встретил только холодный сквозняк. Человек в бинтах хлопнул дверью. Он хотел прикрыть ее, но что-то пошло не так. Зверь вновь поднял морду. Он навострил уши.

– Тишина наверху или внизу? Непонятненько, – сказал Харон.

Он прошел из коридора на кухню. Он наткнулся там на страшные стены, с которых сняли кожу. «Планировали ремонт, – подумал он – но не доделали…". Одновременно с этим его зверь прополз по полу, размахивая своим носом направо и налево.

– Н-да, ветер и скрип не дают услышать. Придется идти на звукТишины.

Раздался грохот. Он был похож на драку медведя и поросенка.

– Лоскут мне в зад, что это такое!? Здесь живут мамонты? – спросил Харон. – Тишины теперь и след простыл… Черт.

Он зашагал к выходу.

– На помощь!.. Нет!

Крики донеслись откуда-то из-за стен, но Харон отказался вдаваться в подробности и отворил входную дверь. Его зверь сделал широкий шаг на улицу, а затем заскочил обратно в дом. Фокси завертелся, чтобы вода отстала от него. Харон скрестил руки.

– Дождь. Вода. Мокрые бинты. Лоскут мне в зад… Ладно… Ладно! Если я еще могу чем-то ему помочь…

Он захлопнул дверь, а зверь в этот момент задрал уши.

– М-м-м, кажется, звук доносится сверху. Может, я посижу тут. Может, эта тварь быстро закончит и убежит в лес через окно. Эх, что-то не верится… А чем дольше этот кретин орет, тем меньше шансов у меня на встречу с ней.

Харон прошел по дому, напевая мотив очень странной песни. Он пробежал по лестнице и остановился возле первой двери. Оказалось, звук шел оттуда.

– Надеюсь, не зашибут, – сказал Харон.

Звуки битвы прекратились. Раздался грохот, и заскрипели петли. Опять наступила тишина, но такая, которую Харон терпеть не мог. Наконец, кто-то очень толстый выбежал навстречу Харону и разрезал вакуум шарканьем туфлей. Незнакомец остановился возле мумии, показал свое лицо (оно напомнило моржа, только с бакенбардами, ну и еще взгляд выдал человеческую натуру). Он тут же рухнул на колени.

– Аргх! – промолвил морж.

Харон попытался отпрянуть от мужчины, чьи черные бакенбарды на щеках выглядывали из темноты. Белый свет упал на испуганное лицо человека, и тот схватил агента за плащ.

– Физикус! О, Боже, он ОБЕЗУМЕЛ ОТ СТРАХА!

– Я тоже, – ответил Харон, – можешь бежать обратно.

Из-за двери показались нечеловеческие глаза. И больше ничего. Они плавными движениями приблизились к границе белого света, в котором плавала пыль. У троицы напротив, должно быть, захватило дух. Зверь Харона зарычал и зашевелил носом (в темноте морж едва разглядел, как четвероногое существо возле Харона выпучило змеиные глаза и подняло над головой хвост, который этому мужчине напомнил жало скорпиона).