а) показания свидетелей (устные и письменные);

б) показания и объяснения подсудимых (устные и письменные);

в) документы;

г) вещественные доказательства.

Таким образом, Устав и Регламент трибунала почти целиком, за вычетом экспертизы, воспроизводили систему доказательств, принятую в советском доказательственном праве. Однако фактически на Нюрнбергском процессе применялась и экспертиза – судебно-психиатрическая и судебно-медицинская. Ходатайство защиты об экономической экспертизе было трибуналом отклонено.

Главную роль в работе трибунала играли трофейные документы. Преступная деятельность лидеров гитлеровской Германии отражалась на бумаге с чисто немецкой педантичностью. Свидетельские же показания представляли ценность живого слова, когда речь шла о событиях большого политического масштаба или о конкретных фактах преступлений – военных и против человечности. Непосредственно в суде было допрошено 116 свидетелей и принято 143 письменных показания свидетелей, а документальных доказательств принято около 2,5 тысячи, то есть в десять раз больше.

Защита чаще, нежели обвинение, прибегала к свидетельским показаниям. На процессе было допрошено 33 свидетеля, вызванных обвинением, и 61 свидетель, вызванный защитой.

В обычном судопроизводстве свидетели именуются либо свидетелями обвинения, либо свидетелями защиты. На Нюрнбергском процессе порой бывало, что свидетель защиты в результате перекрестного допроса становился свидетелем обвинения. Яркий пример – допрос фельдмаршала Мильха.

Поскольку процесс был международным, возник вопрос о разных видах присяги. 21 ноября 1945 г., на второй день после открытия процесса, трибунал вынес дополнительное постановление о присяге, в котором указывалось: «Каждый свидетель должен быть приведен к своей национальной присяге по той форме, которая существует в его стране. В случае возражения, базирующегося на религиозных принципах, он может дать клятву в форме, приемлемой для трибунала».

Для свидетелей, признающих религиозную присягу, был выработан такой текст: «Клянусь Богом, всемогущим и всеведущим, что я буду говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Да поможет мне Бог!» Граждане СССР давали торжественное обещание: «Я, гражданин Советского Союза, вызванный в качестве свидетеля по настоящему делу, торжественно обещаю и клянусь перед лицом Высокого суда говорить все, что мне известно по данному делу, и ничего не прибавлять и не утаивать».

В этот же день со вступительной речью выступил главный обвинитель от США Роберт Х. Джексон. Затем выступили: 4 декабря 1945 г. – главный обвинитель от Великобритании Хартли Шоукросс, 17 января 1946 г. – главный обвинитель от Франции Франсуа де Ментон. По договоренности с союзниками главный обвинитель от СССР Р. А. Руденко выступал 8 февраля 1946 г., как бы резюмируя и давая правовые оценки событиям и фактам.

Но вернемся к документам. В качестве доказательств трибуналу были представлены:

– официальные правительственные документы – ноты, сообщения, доклады, отчеты, письма, донесения, телеграммы, тексты законов и постановлений, инструкции, приказы, директивы, протоколы, договоры, соглашения, декларации;

– личные письма и заявления;

– дневники и мемуары;

– записи публичных выступлений в рейхстаге, на съездах, собраниях, заседаниях, по радио;

– записи бесед;

– газетные и журнальные статьи, книги;

– географические карты, схемы, планы;

– кинокартины и фотографии;

– приговоры судебных органов.

Особую ценность, несомненно, представляли официальные немецкие документы. Их число было огромно. Только американцами было просмотрено более 100 тысяч материалов, отобрано до 4 тысяч и 1,4 тысячи представлено трибуналу в качестве доказательств.