– Пусть себе сниться, – с некоторым безразличием казала Ирина. – Ей заняться нечем, вот она тебе и мерещится. Я не ревную. Мне то… Да и сон ведь.

– Оно, конечно так. Но она, незнакомка, как бы, голая прилетает ко мне по ночам. Я её не знаю, но совершенно не против таких встреч, даже во сне. Я уже говорил. Но мы… это…телесно соединяемся с ней. Периодически.

– Ну, ты, Аркадий, Геракл! Даже во время сновидений с кем-то сливаешься.

– Ничего не поделаешь. Я часто подчиняюсь воле своего ныряющего «кузнечика».

– Явная слабохарактерность.

– Ни в коем случае! Я, правда, повторюсь. Но ещё раз скажу, что секс – это, в конце концов, и спорт, и приятнейшее времяпровождение… И настойчиво подчёркиваю: он служит для продолжения рода.

– И что, она от тебя кого-нибудь родила?

– Кто?

– Твоя летающая Жанна?

– Опять шутишь? Я, вообще, говорю только про интимную близость с ней и не больше.

– Секс без любви – совсем не здорово. Я тоже тебе уже об этом говорила.

– Любить можно только картошку в… костюме или конные скачки.

– Ты – болван, Аркадий Дмитриевич. Но чёрт с ней с любовью!

– Вот именно! Я это уже испытал. Любил в далёкой молодости одну серьёзную женщину. Так она меня обула по полной программе. С тех пор даже вялой попытки не делал жениться.

– А я тебя, Аркаша, и не заставляю на себе жениться. У меня всё везде есть… Я ведь про другое говорю. Ты, всего лишь, эротический попутчик.

– Я тебя не совсем понимаю, только частично.

– Чего тут понимать, Аркадий Дмитриевич? Я просто тебе доверяю, как сексуальному партнёру, и с кем попало таких близких связей не имею. Не хочу, чтобы ты думал, что я – распутная баба.

– Понятно, Но я такого о тебе и не думаю, – ухмыльнулся отставной офицер. – Но, однако, все женщины вокруг тебя, получаются, развратницы и проститутки. А ты просто честно даёшь всем, кто активно попросит.

– Вот уж и не всем. С чего это ты взял, что всем? Я имею право выбора. Вот тебя выбрала, практически старого бегемота и развратника, с твоим «кузнечиком», который меня немного порадовал.

– Мне приятно, Ирина, что ты о нём хорошего мнения.

Он игриво глянул в её глаза и повернул лицом к вагонному окну, в котором настойчиво мелькали деревья, дома и даже люди. Палахов, ласково повалив Ирину грудью на столик, умелым и уже отработанным движением направил своего «кузнечика» туда, куда и надо было, куда традиционно… необходимо. Славный ныряльщик и на сей раз не подвёл отставного майора Палахова.

Попутчики, не сговариваясь, начали синхронные движения. Под стук вагонных колёс. Но эти настойчивые звуки временами заглушали иные, совсем не характерные для движения железнодорожного экспресса. Слышалось отчётливое чавканье и хлюпанье.

Если на секунду прикрыть глаза, то, вполне, можно представить, что по вязкой болотистой почве выбирается на твёрдую дорогу обычный бурый медведь.

Впрочем, ничего особенного в этом звуке не читалась. Всё там, у Ирины, уже далеко не в потайном «пространстве» мощно увлажнилось. Одним словом, для «ныряльщика» отставного майора простора хватало с лихвой. Поэтому он и нырял, и нырял, и нырял….

Надо сказать, что Ирина была не совсем простой женщиной. Она обладала даром предвидения. Учительница рисования твёрдо знала, что через пару таких вот активных, но интересных и увлекательных половых актов она будет передвигаться по купе и вагону… на раскорячку. Примерно так же, как это делают мастера замечательной японской борьбы сумо, причём, не рядовых, а с мировым именем.