Нога неудачно подворачивается, и я падаю на землю, перекатываюсь на спину и закрываюсь руками. Пес с шумом пыхтит надо мной, и слюна капает мне на грудь, когда неожиданно рядом раздается громкий рычащий крик: 

— Фу! Сидеть! 

Я закрываю лицо ладонями и начинаю плакать. Никогда не думала, что буду так рада голосу Амира. О, Боже. 

 

20. Эпизод 20

— Пошёл вон, — приказывает псу Амир, и тот повизгивает и скулит,  прыгая вокруг него, судя по быстрому шарканью лап, —фу, я сказал!  

Из-под ладоней текут по лицу горячие слезы, а поясницу и спину неприятно жжёт.  

— Дурная ты баба, — раздаётся рядом со мной тихий голос Амира, — я тебе что говорил? Зачем бежала? — он берет меня за запястья, задев шов, отчего я вскрикиваю и открываю глаза. Амир переводит взгляд на свою ладонь. Она вся в моей крови. Мужчина задумчиво растирает алые разводы на подушечках пальцев, будто хочет убедиться, что она реальна.  

— Ваш отец запер меня в подвале! – зло произношу я, захлебываясь слезами.  

— Правильно. Я тоже запру тебя где-нибудь, - холодно говорит Амир, поднимая на меня тёмный взгляд, — давай поднимайся. Хватит лить слезы.  

— Вы бездушный монстр… — я замолкаю и ахаю от испуга, потому что ко мне подскакивает та самая огромная собака размером с телёнка и принимается обнюхивать моё лицо. Я люблю собак. Но не после того, как они пытались меня сожрать — поэтому я обмираю, не закончив гневную тираду. 

— Вон! – рычит на неё Амир, и пёс, повизгивая, уносится, не переставая вилять обрубком хвоста. Я с тихим стоном поднимаюсь, потому что колени тоже саднит, а на леггинсах зияют дырочки.  Хочу поскорее уйти отсюда, пусть и снова попаду в лапы этого жуткого человека, который похитил меня.  Главное, что не в пасть собаки. Это намного, намного хуже.  

Я выпрямляюсь, и Амир кивает в сторону ворот. Делаю шаг, и в ступню отдаёт боль — видимо, повернула, падая. Так я и ковыляю дальше, припадая на ногу, пока неожиданно не взмываю вверх, вмиг оказавшись на руках у Амира.  

Ой, мамочки. Душа уходит в пятки, пока я пораженно смотрю на этого монстра, положив по инерции ладошку на мощную грудь. И тут же быстро убираю ее, испугавшись. 

— Медленно идёшь, — произносит Амир, поймав мой взгляд.  

— Я ногу повернула. Отпустите, пожалуйста, я дойду. 

— Не бегала бы — не подвернула тогда. 

Я чувствую себя маленькой, хрупкой статуэткой в его руках. Мелькает странная мысль – за что Мирослава вышла за него замуж? Это был договорной брак? Её продали? Украли? Говорил ли он ей ласковые слова? Почему-то мне не верится, что этого человека можно за что-то любить. Он равнодушен и холоден, как машина. Если б я была его женой – повесилась бы перед первой брачной ночью.  

— Амир! 

Я вздрагиваю. О, Господи, только не его отец. Меня начинает колотить от страха, только от одного голоса. Амир останавливается и поворачивается к нему. Я впервые замечаю, насколько они похожи: черты лица, манера держаться, телосложение и даже голос. Почему я сразу не поняла? 

— Мои ребята уведут её, отпусти, — равнодушно произносит отец Амира, будто говорит не обо мне, а о какой-то вещи, — сам пройди в дом.  

«Нет»— молю мысленно я, — «никуда меня не уведут! Лучше уж я буду притворяться женой Амира, пусть хоть запрет меня в комнате, я как-нибудь найду потом способ убежать и спрятаться так, что меня никто не найдет. У Мирославы же удалось!» 

— Нет, — просто произносит Амир, и я вдыхаю, — ей надо к врачу. Прости, вечером приеду.  

—  Оставь, говорю. Это теперь не твоя забота.  

— Она все ещё мне жена. Поэтому это по-прежнему моя забота. — приподнимает брови Амир. Если бы я говорила с его отцом, то уже давно пищала бы, как мышка, от его жёсткого голоса. Но тон Амира абсолютно ровный.