- Почему вы это сделали? – обречённым голосом спрашиваю я и никак не могу сдерживать поток слёз, льющихся из глаз.

- Простите, но я не совсем понимаю. Что я сделал не так? Почему вы взволнованы? Что происходит? Вас озадачило появление гостя в моём доме?

- Вы знаете, кто сейчас сидит у вас в гостиной? – спрашиваю, сглатывая ком, давящий горло.

Только бы дети не шумели сейчас…

Гера услышит голос сына… Доберётся до нас, если ещё не понял, что мы тут. Мне хочется верить, что всё это всего лишь совпадение, что Кирилл Александрович не вызвал Георгия не знал о том, что это и есть муж, оставивший на моём лице след своего кулака.

- Мой старый знакомый. Мы учились вместе. Он попросился переночевать у меня, чтобы завтра продолжить путь в другой город. Едет за своей супругой.

К Свете…

Я должна предупредить её, чтобы готовилась. Или позвонить Георгию и прямо сказать, чтобы не искал меня там?

На телефоне набран номер полиции, но пока не начала звонить…

А на что я пожалуюсь, если сейчас, в присутствии других людей, Гера будет вести себя снисходительно.

- Он едет за мной, Кирилл Александрович. За мной и Богданом. Неужели вы не знали?

- Вы хотите сказать, что Георгий и есть тот самый муж, от которого вы с сыном посреди ночи бежали? Прости, Лер, мне сейчас сложно соблюдать правила приличия, потому что в голове не самые приличные и цензурные мысли, поэтому давай на «ты», договорились?

Я отвечаю немым кивком.

- Так Георгий и есть твой муж?

Понимаю, что Кирилл не знал этой правды, поэтому нарочно пригласить мужчину не мог. Снова киваю, но на этот раз смотрю на мужчину с надеждой.

- Если он не знает, что мы с Богданом здесь… если догадается.

- Побежали уже искать их! - слышу звонкий смех Евы из коридора и подаюсь вперёд, но Кирилл выходит первым, говорит что-то дочери, и её голос смолкает.

Скорее всего, попросил подождать в комнате. А что он будет делать дальше? Если уже позволил Гере остаться ночевать в доме?

- Признаю, меня шокировала такая правда, - выдаёт Кирилл, вернувшись в комнату. – В прошлом он был спокойным смышлёным парнем, и я бы никогда не подумал, что Георгий… бред. Даже в голове такое отказывается укладываться. Чтобы от него в панике бежали жена с сыном? Уж не знаю, что случилось с Георгием… Не переживай, я улажу этот момент.

Мужчина уходит, а я чувствую, насколько ледяными стали пальцы рук, потираю ладони друг о дружку и спешу к детям, чтобы не начудили чего.

Нам с Богданом нельзя выдавать своего присутствия.

Не хотелось бы, чтобы у Кирилла возникли проблемы из-за меня. У него и своих хватает. Задумываюсь, что несмотря на такие крупные неприятности, как слухи из-за которых его готовы посадить в тюрьму, мужчина держится джентльменом. В отличие от Геры. У него что-то пошло не так. Знаю, что его вложения в бизнес, сомнительный какой-то, прогорели. Он пытался исправить всё с помощью связей. Знаю и то, что завёл себе богатую любовницу, а когда я попросила объясниться, просто стал брызгать слюной и орать, что моё место у плиты и в постели, чтобы делала всё, что он прикажет и молчала, слова не говорила лишнего и не возмущалась.

- Я голодная, - жалобно стонет Ева.

- Милая, ты можешь спуститься и поужинать, но главное ничего не говори о нас с Богданом. Хорошо? Там приехал один человек…

- Это он? – спрашивает сын.

Вижу, как его ручонки сжимаются в кулаки, а зубы стискиваются. Сын хмурится, а я киваю ему в ответ.

Он…

Существо, которое собственный ребёнок отказывается называть отцом.

- Кто он? – шёпотом спрашивает Ева и тянет Богдана за рукав. – Твой папа?

- Он мне не папа больше, - отчеканивает сын.