— Мы с тобой подписали договор. Я плачу тебе деньги, через год отдаю квартиру. Какое право ты имеешь вмешиваться в мою жизнь? Я могу делать, что угодно и быть где угодно. Твоя обязанность следить за ребёнком, а что ты думаешь на этот счёт, меня не волнует.

Меня как обухом приложили. Дениска поднял ножки и начал дрыгать ими в воздухе. Прижал к животику и разогнул с забавным вскриком. Рома подхватил его и встал. Положил на постель и кивнул мне.

— Покорми его.

— Нет уж, давай поговорим. — Я схватила его за свитер.

— О чём?

— О том, на что я имею право, а на что нет. И на что ты право имеешь! Ты считаешь нормальным бросать сына в Новый год и проводить время с какими-то шлюхами?! Ты в своём уме?!

— Я не бросал сына. Я оставил его с няней.

— Ты оставил его не с няней, а со мной!

— Разве это не одно и тоже? — Он приподнял бровь. Осмотрел и вернулся к лицу.

Я разжала пальцы. Он говорил это специально, я понимала. Но сомнения всё-таки появились. Я знала, как Рома умеет разговаривать с подчинёнными, да и вообще каким он может быть, но со мной таким он ещё не был. В голосе — железные нотки, во взгляде — жёсткость.

— Чтобы больше такого не было, Лера. На первый раз прощаю.

— Прощаешь?!

Секундный ступор перешёл в ярость. Я бросилась за ним в коридор. И снова вцепилась в свитер. Развернула рывком.

— Знаешь, что? Я терпеть не буду. Ни ради квартиры, ни ради чего-то ещё. И будь добр праздники проводить со своим ребёнком. Была бы я его матерью…

— Ты не его мать! — рявкнул бывший муж.

— Да! Я не его мать! Но сегодня я была ему и за маму, и за папу! Потому что его отец решил отлично провести время и расслабиться!

Из комнаты раздалось хныканье. Мы вдвоём замолчали.

— Я спать, — резко сказал Рома. — Башка трещит.

— Сам виноват, — бросила в ответ и пошла кормить возмущённого невниманием Деньку.

Лера

Вопреки моим ожиданиям, игрушек в комнате Дениса не прибавилось. На Новый год Рома не подарил ему ничего, даже самой элементарной погремушки. Закравшиеся подозрения, что сына он избегает, крепли с каждым днём. Он не заходил к нему по утрам, вечером мог заглянуть, только если я была в комнате.

Спустя неделю я не выдержала.

Мы с Денисом были в гостиной. Я включила телевизор — первый попавшийся фильм, время от времени прерывающийся рекламой. Меня интересовало кино, а вот Дениска так и залипал на яркие, с музыкальным сопровождением ролики.

Рома зашёл в гостиную, взял пульт и, не спрашивая, переключил на спортивный канал.

— Ничего, что мы смотрели?

— Что ты там смотрела? Включи на ноуте, у меня прямая трансляция. Всё равно у тебя там одна реклама.

— Деньке нравится реклама.

Он пропустил мои слова мимо ушей и переключил на хоккейный матч. Дениска потянулся к Роминым часам, но тот убрал руку. Я взяла малыша на руки. Отнесла в кроватку, крутанула висящий над ней круг с погремушками, чтобы отвлечь его, и вернулась к бывшему мужу. Нажала кнопку на плазме, и экран потух, а вместе с ним оборвался возбуждённый возглас комментатора.

— Какого…

— Такого! Тебе ребёнок зачем вообще, Ром? Ты можешь мне объяснить?! Ты точно так же мог его в Дом малютки отдать. Может, там бы он себе быстрее любящую семью нашёл.

— Ты что несёшь? — Рома поднялся и в долю секунды оказался рядом со мной. — Думаешь, что говоришь?! Какой ещё Дом малютки?!

— Да обычный!

Он заставил меня прижаться спиной к стене. Сам навис сверху и буравил взглядом. Я глубоко вдохнула и уловила запах его геля для душа, кофе и марципановых конфет. Если бы не ярость, было бы сложнее, но она не дала разуму затуманиться.

— Вместо того, чтобы свой дурацкий хоккей смотреть, ты бы хоть десять минут с Денисом провёл! Зачем он тебе? Меня притащил, детскую сделал… Тебе же не нужен сын! Или что, думаешь, я не вижу, как ты к нему относишься?