Брожу по магазину. Так-с, любопытный экземпляр. Кинг Конг прям. Идеально. Что бы еще прикупить... О! Апельсины. Еще нужна коробка, маркеры.

Уже на кассе понимаю, что чего-то не хватает. Девочка ведь про беду лепетала – стало быть, нужен спасатель… Думай, мужик, думай. Знаю я одно местечко, где может быть нужная атрибутика. Гружу покупки в авто и еду в другой магазин. Повезло – тоже круглосуточный, с товарами для взрослых.

Так, теперь все. Паркую машину в тени деревьев. Выключив фары, крадусь к дому Игнатьевых. Теперь вопрос: позвонить Косте, чтобы впустил, или устроить проникновение, можно без взлома. Вон, окно открыто. Правда, второй этаж. Но когда это Бойков боялся трудностей? Игрушечного брата креплю ремнем к спине, остальное кидаю в вещмешок, и привязываю к ремню. Не слишком удобно. Зато два раза лазить не придется. Надеюсь, комната та.

Несколько минут и я оказываюсь внутри. Повезло – точно, Абесинкины покои – вижу по открытому плану дома на экране. А она молодец, уже большой кусок работы сделала. Так. Время не ждет. Надо навести марафет в комнате. Принаряжаю Гошу (почему-то это имя кажется подходящим горилле), располагаю апельсины в коробке: уверен, будет ими в меня кидать. Сохраняю работу и перевожу комп в спящий режим, чтобы моник не светился. Всё. Выключаю свет.

Долго ждать не приходится. Появляется, пытается лечь – не выходит. Ну конечно же, там же Гоша. Включает свет. Сначала очередь Гоши, потом обозначаю и себя. Вижу злится – лохматое такое смешное чудо-юдо, но все равно милая и домашняя, пусть и чумазая, в перепачканной одежде. Должно быть, вкусно поела. Хорошо, когда девушка с аппетитом.

– Слушай ты, чертяка ряженый, а ничего, что ты только что нарушил несколько статей уголовного кодекса. Не боишься, вдруг заявлю?

Не получается у нее быть грозной, как ни старается. Улыбаюсь. Делаю несколько шагов наступая, заставляя пятиться Абесинку назад. Хочешь поиграть? Зря ты так, девочка, я тебе не по зубам.

– А ты не боишься, вдруг заставлю замолчать?

***

Инна

Майор среди ночи нашел мне симпатичного друга Гошу, еще и любимые апельсины купил, припер все на второй этаж. Это так странно. Зачем он приехал? Ах да, я же звонила, мямлила про беду. Дура! Неужели ему не все равно? А может он маньяк? Или так сильно хочет меня увидеть в роли няньки? Что за мания? У него или у меня? И с кем остался Утенок?

Нет, я вовсе не боюсь Антона. Более того, внутри меня растет стойкая уверенность, что этот мужчина никогда не сделает мне больно. Ну не верю я, что у плохого отца может быть такой сын, как Утенок. Да и как человек, майор отторжения не вызывает. Мужчина он тоже, определенно, привлекательный. Что удивительно – это моя реакция на его поведение. Мне хочется ему дерзить, огрызаться в ответ, хамить, иногда даже стукнуть. Одним словом – противостоять. Я знаю этого человека меньше суток, однако, он уже поглотил мои мысли почти в полном объеме. Я никогда столько не думала о постороннем мужчине. Да и вообще, хоть о ком-то.

Наверное поэтому меня прорывает. Должно быть, мое подсознание считает – Антону можно доверять. Стоит такой расслабленный, возможно, слегка заигрывающий, мужчина напротив меня, а я вдруг впадаю в истерику. Слезы водопадом стекают по лицу, я оседаю вдоль стенки на пол, обхватив себя руками за плечи. Вот так компот! Что он теперь обо мне подумает?

Кажется, Антон вообще не думает, потому что садится напротив, притягивает к себе на колени и начинает укачивать, как маленькую.

– Прости, девочка, напугал тебя, да? Злой и страшный дядя обещает, что больше делать так не будет. Только не плачь, пожалуйста. Я практически не знаю, что делают с женскими слезами. Единственная женщина в моей жизни, которая может объяснить, как поступить, уже давным-давно спит рядом с моим сыном. И я не могу просто так позвонить и разбудить Галину Викторовну, потому что Демон с Капитошкой мне голову оторвут. Хотя нет, голову оторвет Елена, а вот Димон – скорее по иным частям тела. Мне бы хотелось сохранить себя, хотя бы в относительной целостности. Ну не плачь, прошу тебя. Ты такая красивая. Тебе не идут слезы. Вру, тебе все идет, даже горчица.