И одна из таких мелочей – отношение Линары к моей сестре Она открыто не говорит, что общение с ненаделенными не доставляет ей удовольствия, но я это чувствую. Она свысока посматривает на Алиси, располневшую после родов, помешанную на семье и доме. Понятное дело, что теперь, когда сестра лишилась дара, как с разных планет и их никак нельзя сравнивать. Но иногда ловлю себя на мысли, что если б не служба императору, которая съедает практически все время, то я бы хотел возвращаться домой, где еще с улицы пахнет выпечкой и встречает жена. Вот такая, как Алиси, ради любви пожертвовавшая даром, отчим домом, которая готова в огонь и в воду.

От Линары самопожертвования в любой дозе ждать глупо. Да и от какой-то другой наделенной тоже глупо. Алиси – одна на миллион.

Отец пытался даже на меня надавить, чтоб я ее тоже вычеркнул из своей жизни. Грозился и отречься, но понял, что со мной такие штуки не пройдут. Поэтому, прежде чем он открыл рот, собираясь проклясть, я его осадил.

– Мерр Драгон, герцог Барнеттский! Вы храбрый воин и талантливый стратег, гордитесь тем, что ваше имя высечено на Золотой стене за выдающиеся заслуги? И вы оттолкнули от себя дочь, потому что она имела смелость пойти против дурацких законов. И несомненно, смелость она унаследовала от вас! А на меня давить бессмысленно. Спешу напомнить, что я член императорского совета, хранитель печати Ордена Синего Огня. И этот статус я не получил по наследству, не как сын Бесстрашного Драгона, а исключительно благодаря себе. Алиси – моя сестра. И я ею горжусь.

     Родитель чуть не позеленел от злости, и я даже не знаю, что его удержало от того, чтоб метнуть в меня свою синюю молнию. Но смирился.

Я не чревоугодник, но то, что делает Алиси – это сродни произведению искусства. Чувствуется, что в еду вложена душа. Она не доверяет кухню слугам. Учитывая тот факт, что магии ни в ней, ни в муже больше нет, лапка ядовитой лягушки, попавшая в суп, может быть опасна.

     Только у Алиси осознаешь, что «еда – это наслаждение вкусом», а еще атмосферой – домашнего тепла. Которого никакой магией не сотворишь.

    И Гард это тоже чувствует. Он здесь не просто счастлив. Мне кажется, что он на своем седьмом подростковом драконьем небе от счастья. Здесь ему разрешается нарушить рацион и, щелкая зубастой пастью, на лету поймать пирожок. А потом с самым несчастным видом голодной бродяжки чуть ли не складывать лапы, умоляя этих жестоких людей дать хоть еще одну крошечку.

    Но самое главное удовольствие – это возиться с детьми. Он позволяет моим племянникам виснуть на нем, устраивать кучу малу с его участием и всячески поощряет разные непотребства.

Всегда думал, что официально приведу в свой замок женщину, когда стукнет лет пятьдесят. Когда в замке уже не будет одалисок, живущих в нем для моего ублажения и статуса. Дурацкие правила! Если у тебя есть гарем, значит, ты очень состоятельный человек. Ясное дело! Кто едва сводит концы с концами, тот не сможет содержать десяток женщин, а потом еще и обеспечить их пожизненно. Конечно, каждая их них мечтает перебраться из гостевого крыла на мою половину и получить статус жены. Но не берусь сказать, кто из них меня действительно любит, а кем руководит корысть. Не хочу даже задумываться об этом. У меня они есть, потому что так принято.

И опять горжусь Алиси. Она лучше всех понимает, что жизнь одна, будь ты маг, будь ты человек. Единственное различие – маги живут дольше и болеют меньше. И проживать каждый день с чувством глухой неудовлетворенности не очень разумно.

Не знаю, что на меня нашло, когда я сделал Линару названной. Хорошо помню тот благотворительный бал в пользу семей, пострадавших от вторжения агрессивных южан. Горящие и манящие взгляды красоток меня давно уже стали раздражать. А они, как новички- ловчие, так и норовят расставить любовные силки. Начиная от магических штучек и заканчивая примитивными женскими приемами, вычитанными в дурацких любовных книгах. Так понимаю, что, следуя примерам героинь, грациозные лани вдруг превращаются в неуклюжих индюшек и спотыкаясь на ровном месте, падают мне в объятья. Или роняют под ноги свой кошель или веер. Глупо и пошло. Никому не нравится быть добычей.