Что-то разбилось. За ним раздался детский плач.

Пока Ленка не позвала меня успокаивать девочку, я пошла на второй этаж. У меня есть время оценить обстановку. Выглядит все дорого и роскошно. И если бы не раскиданные вещи, можно было бы подумать что ремонт здесь закончили лишь вчера. Все в новом модном холодном стиле, не подходящем для детей, как по мне. Добавили бы красок, было бы уютней.

Долго рассматривать интерьер мне не дали. С крайней комнаты раздался новый шум. Как будто кто-то что-то ударил.

Я заглянула. Комната, на первый вид не детская, с огромной кроватью в центре. И на этой кровати стоит парень лет семи на вид, может меньше. Я оценивающе прошлась по нему взглядом. Он в ответ по мне.

— Что делаешь? — спрашиваю у него.

Вместо ответа парень начинает прыгать на кровати. Но судя по стянутым простыням, продолжает, а не начинает.

— Прекратить не хочешь? — спрашиваю.

— А ты кто такая? — спрашивает он в ответ очень чисто.

— Подруга твоей няни.

— Той дуры? — спрашивает он.

— Нельзя так о старших.

— А как о ней говорить, если она дура? — спрашивает мальчик.

— Прекрати прыгать, расскажу. — говорю ему.

И он прекратил. Я даже удивилась. Неужели Лена преувеличивала и парень очень даже послушный?

Но нет, Ленка преуменьшала!

Вместо того чтобы слезть с кровати, он хватает подушку которая на ней лежит и кидает в меня, она не долетает, падает на середине комнаты. Парень не расстраивается, хватает вторую, начинает размахивать ею перед собой, бегая по кровати.

— А ты попробуй, заставь меня! — он кидает мне вызов.

Я оценивающе смотрю на ребенка. Он плохо знает с кем связался. Может, он думает, что я не приму его вызов? Предвкушающе улыбнувшись, подняла подушку с пола и перехватила ее поудобнее. Сильно бить я его само собой не буду. Вообще считаю быть детей плохо. А чужих еще и преступно. Но припугнуть парня мне захотелось. Сперва я подумала что у меня это вышло. Он остановился, оценил испуганным взглядом мою надвигающуюся на него фигуру. А после счастливо запищал, кинул по мне вторую подушку. На этот раз она ко мне долетела, и пока я от нее уворачивалась, он спрыгнул с кровати и понесся в другую комнату. Я пошла за ним.

Я увидела как он закрывал дверь соседней комнаты. Я как послушная, постучалась. Он сказал почти мило «входите» и я как соплячка повелась. Открываю дверь, а на меня летит что-то очень похожее на жидкий серпантин, только более липкое.

Я кричу, пытаюсь увернуться, парень счастливо смеется. Я прикрывшись одной рукой подхожу к нему, и отбираю почти пустой флакон. Тяжело дыша смотрю на ребенка. Он наблюдая как с меня стекает эта радужная субстанция и наслаждается зрелищем.

— Наигрался? — уточняю.

— Нет. — говорит он и снова убегает.

Но на этот раз я бегу за ним, и успеваю схватить его прежде чем он что-то сделает. Подняв ребенка за талию, несу его на низ, как дамочка мелкую собачку, под мышкой.

— Отпусти! Ты не имеешь права так себя со мной вести! Я все отцу расскажу! Тебя сегодня же уволят! — кричит он.

Но я парня не слушаю, спускаюсь, там Лене кое-как удалось успокоить ребенка. Она сидит с ней на кухне. Точнее ребенок сидит в специальном кресле и с удовольствием ест пряник. А Ленка хаотично бегает по кухне.

— Что ты делаешь? — спросила я у подруги, поставив парня на пол.

Он сразу же попытался сбежать, но я поймала его и посадила на стул за столом лицом к себе.

— Сидеть. — говорю парню.

Он насупившись, сложил руки на груди.

— Сама сидеть. — говорит. — Я тебе не щенок.

— Не будешь слушаться, закрою на чердаке! — угрожаю ему.

Делать этого я ясное дело не собиралась. Обычно угроз хватает. Но не в этот раз.