Едва только выпрямилась, пришлось срочно хвататься за спинку кровати, чтобы не упасть. В голове болезненно запульсировало, перед глазами всё размылось, меня повело в сторону, но я всё же устояла.

Постояла так немного, сосредоточенно дыша и пережидая слабость, затем медленно открыла глаза… и наткнулась на мрачный немигающий взгляд.

Мужчину узнала мгновенно – его нельзя было не узнать!

Я в жизни не видела никого, кто был бы таким же огромным. Высоким, сделанным из мышц и мускул, с широченным разворотом плеч и мощной грудью, на которой сейчас были хмуро сложены сильные руки.

Я на интуитивном уровне ощущала исходящую от него опасность и силу, от которых хотелось сжаться и замереть, лишь мечтая о побеге, но не смея даже шелохнуться. Было очевидно – он не только сильнее, но и значительно быстрее, и схватит меня за считанные секунды. А вот что будет дальше…

Поддавшись импульсу, метнула испуганный взгляд на окно, за которым занимался рассвет, и сипло выдохнула.

Отец Алии оказался умным человеком и на прошлых ошибках он учился мгновенно, поэтому магическая, тускло мерцающая алым решётка на окне уже стояла. Он поставил её заранее, не став дожидаться, когда я предприму попытку побега, как тогда, в кабинете.

Пришлось очень медленно повернуть голову и вновь посмотреть на него.

Мужчина словно только этого и ждал.

– За мной, – велел тихо, чтобы не разбудить дочь, но твёрдо и мрачно.

И направился к двери, ничуть не сомневаясь, что я последую за ним.

А я… глянула на дворецкого и кого-то из охраны и действительно скользнула вслед за их хозяином. Что ещё мне оставалось?

Сразу не убили, городской страже не отдали, даже спать положили на кровать, а не в подземелье на цепях подвесили. Уже прогресс, уже хорошо!

Глядишь, и мы всё же найдём мирный выход из этой непростой ситуации.

Или нет. Я искренне засомневалась, когда увидела раздражённо ожидающего в коридоре мужчину, которого моя медлительность откровенно бесила, как и необходимость весь путь подстраиваться под мои небольшие шаги.

В итоге в кабинет, не тот, в котором были в прошлый раз, он вошёл уже едва ли не взбешённым. Распахнул дверь, придержал, не приглашая – властным жестом заставляя войти, зашёл сам, громыхнул дверью и приказал прямо в затылок:

– Садитесь!

Перепуганная и напряжённая до крайности, я едва не рухнула на пол прямо там же, но юркнула к большому каменному столу, опустилась на самый краешек стула для посетителей и вытянулась по струнке, боясь лишний раз громко вдохнуть.

Мужчина мрачно прошёл за мной, обошёл стол, опустился в своё чёрное кресло. Сложил сильные крепкие руки в замок на столешнице и направил на меня суровый, выворачивающий душу наизнанку взгляд.

Я на него не смотрела, я вообще головы не поднимала, ибо страшно было, но каждым сантиметром кожи и всеми внутренними органами ощущала его убийственный взгляд.

Тяжёлая гнетущая тишина висела несколько невыносимых минут, а затем раздалось вымораживающее до костей:

– Что ты хочешь?

Вздрогнув, втянула голову в плечи и честно сказала:

– Уйти…

Мужчина мрачно усмехнулся и с откровенной ненавистью переспросил:

– Ты же не думала, что я отпущу?

Вот ты и добегалась, Кали.

Мне было до крика страшно даже просто находиться в одном доме с этим человеком, но неимоверным усилием я подавила страх, подняла голову, взглянула в суровое лицо мечтающего меня убить мужчины и выдохнула:

– П-почему нет?

Он не ответил, глядя на меня с испепеляющей ненавистью.

– Я ничего плохого не сделала и не собиралась, – попыталась оправдаться, игнорируя дрожь в голосе и теле. – Я не знаю ни вас, ни вашу дочь. Она просто закричала на улице, и…