Да и когда поделишься с кем-то, как вот я с подругой, все кажется уже и не такой глобальной проблемой.

– Ладно, Анюта, – поднимаюсь, забирая стопку накладных и других документов. – Жди отчёт. Будем сводить дебет с кредитом, – грустно улыбаюсь.

Хоть какая-то работа, точнее, занятие – не хватало ещё с подруги деньги брать. А вот основную работу надо искать. Ничего, бухгалтерия есть везде, значит, где-то ждёт меня и мое место.

– Не торопись, – говорит Анька, – налоговая ещё не поджимает.

– А потом в один момент как подожмут, – подхватываю я. – Ребята там те ещё сидят, с ними шутки плохи.

Судя по всему, как и с Михаилом Дмитриевичем. Тьфу, дался он мне. К ночи вспоминала, а не надо было, как и черта не поминают в темное время суток. Отличная ассоциация, Софья Антоновна. Откуда только такое в голову взбрело?

Дома занимаюсь документами Ани, свожу таблицу. В принципе, объем небольшой, но в нашем деле главное – точность и внимательность. В одной цифре ошибёшься – и все. Придется переделывать заново. Завтра утром ещё раз гляну свежим взглядом, чтобы наверняка. А сейчас можно присмотреть и парочку вакансий.

Так, опыт… Этого у меня хватает. Работа с программой… Эту я знаю, все по стандарту. А может, вообще пойти на зарплаты? Дел, конечно, два раза в месяц по горло, но справлюсь. Дети у меня дома не плачут, муж не стучит ложкой по столу. Хотя с моим кулинарным талантом… Бывший муж сам готовил или мы покупали что-то в кулинарии. Благо, сейчас можно не заморачиваться и не стоять у плиты по несколько часов, если, конечно, это не в радость, как Аньке.

Слышу, телефон надрывается. Опускаю взгляд в угол экрана ноутбука и удивляюсь, кому я могла понадобиться в такое время. Иду в прихожую за аппаратом, и он как раз перестает играть весёленький мотив. Но через пару секунд сумка, в которой я роюсь, снова начинает вибрировать, а мелодия, надеюсь, не будит мою соседку.

Номер незнакомый, ещё и в такое время. Обычно подобные звонки не приносят хорошие новости.

– Слушаю, – отвечаю, прижав смартфон к плечу щекой.

– Доброй ночи, Софья. Надеюсь, я вас не разбудил, – доносится до меня мужской голос. – Это Михаил.

Да узнала я его, поэтому и дар речи потеряла, застыв посреди квартиры от неожиданности. Сомневаюсь, что в такое время мне надо ехать и общаться с полицией по поводу дневного инцидента.

– Доброй, – спохватываюсь, поняв, что слишком долго молчу.

– Я понимаю, что звонок поздний, прошу за это прощения, – деловым тоном начинает объясняться Михаил, а я только мысленно хмыкаю, удивляясь, что он умеет извиняться. – Если вы не можете говорить или заняты, то я сам попробую справиться…

– Много слов, – перебиваю, мне до вежливости, в отличие от Михаила, сейчас очень далеко. – Дело в Маше? – догадываюсь я.

Это в принципе вполне логично. Не звонит же он мне, чтобы предложить выпить кофе или пригласить на свидание. Симпатия или даже интерес в его взгляде точно не читались.

– Да, – подтверждает Михаил. – Я целый вечер объяснял ей, она уже взрослая, должна была понять, но в этой ситуации упёрлась, как будто ей два года и папа не купил понравившуюся куклу.

И почему я себя сейчас чувствую именно этой куклой, которую не купили ребенку? А чувство так себе, не очень-то приятное. И если он не может найти общий язык с дочерью, то чем я могу помочь?

– Может быть, вы наконец-то перейдете к сути? – меня порядком начинают утомлять эти долгие речи.

Неужели нельзя проще объяснить ситуацию? Такое впечатление, что он ведёт переговоры, а не… Точно, я поняла, в чем дело. Он не привык, наверное, обращаться с просьбами. А что она последует, я уверена.