Вместе с лейтенантом прибыло двое французов. Они остались ждать у борта несколько в стороне. Скотт взбежал на шканцы.

– Капитан, команда разоружена и заперта в кубриках под караулом. Офицеры в кают-компании, тоже под караулом. Двое ранены. Капитан и неизвестный господин прибыли со мной.

– Что значит неизвестный?

– Он наотрез отказался назваться и заявил, что будет говорить только с капитаном.

– Характер груза?

– Зерно, фузеи и порох.

– Все, что нужно для ведения войны. Так вот почему они так быстро спустили флаг. Боялись подорваться. Что с рулевым управлением?

– Пока непонятно, штурвал завален мачтой и такелажем.

– Ладно, пойдем знакомиться, – довольно произнес Крейг.

Он, не спеша, подчеркивая важность момента, вместе с несколькими офицерами снизошел с мостика к угрюмо стоящим французам.

Один из них, судя по форме и выправке, являлся капитаном. Второй же, возрастом за сорок, слегка полноватый, среднего роста, моряком вовсе не выглядел, ни по виду, ни по платью, в руках он держал трость удивительной работы, а на пальце сверкал золотом массивный перстень с необычным рисунком в виде землемерного инструмента.

– Добрый день, господа, вы говорите по-английски? – слегка надменно, но доброжелательно начал англичанин.

– По понятным причинам я этот день добрым никак назвать не могу, – по-английски ответил обладатель перстня.

– Я капитан Крейг, приветствую вас на борту фрегата «Гермес», – не обращая внимания на раздражение в голосе француза, довольно учтиво продолжил англичанин. – С кем имею честь?

– Лейтенант де вэсьё[21]де Ксавье, мсье де Жарден, – представились французы.

– Куда вы шли, мсье де Ксавье? – спросил Крейг у французского капитана.

– Я не стану отвечать на этот вопрос, – мрачно ответил тот.

– Ваше право. Тогда я спрошу о другом. Странно, что торговым судном, пусть и хорошо вооруженным, командует военный.

– В чем же вопрос? – поинтересовался Ксавье.

– Ваш груз – это коммерция или задание?

– И то, и другое, как и у вас, по всей видимости. Вы, кстати, тоже не гражданский шкипер.

– Вы правы, – рассмеялся Крейг.

– Что будет с нами и нашим судном? – серьезно спросил де Жарден.

– Мы обсудим это несколько позже. Много ли погибших, раненых?

– Не знаю точно, погиб артиллерийский офицер, его застрелили из ружья, подшкипер и штурман ранены, их придавило мачтой, но, кажется, несерьезно. Среди матросов тоже есть потери, – ответил Ксавье.

– Я направлю лекаря, плотников и матросов. Вашу команду накормят. Раненым окажем помощь, погибших похороним как подобает по-морскому и христианскому обычаю.

– Спасибо, капитан, – поблагодарил Ксавье.

Тут Крейг заметил, что француз крепко держится за эфес своей шпаги.

– Вот что, де Ксавье, мне не нужна ваша шпага, прошу считать себя просто гостями. Пройдемте ко мне в каюту.

– Нет, – властным тоном отрезал де Жарден, – де Ксавье останется здесь.

– Отчего же?

– Мне надо поговорить с вами.

Последняя фраза несколько озадачила офицеров, но виду никто не подал.

– Я бы хотел вернуться на корабль, – попросил де Ксавье.

– Что же, извольте, – дал разрешение Крейг, – только прошу вас не усугублять свое положение необдуманными действиями.

– Не стоило и говорить.

– Хорошо, мсье де Жарден, пройдемте.

– Боаз, – таинственно сказал француз, как только закрылась дверь в капитанскую каюту.

– Яхин, – не менее таинственно ответил Крейг.

– Вы заметили перстень на моей руке? – спросил де Жарден.

– Прежде всего, меня насторожило название вашего судна, а кольцо окончательно убедило.

– Да-да, для «знающих» эта птица священна, я, в свою очередь, заметил берцовые кости на черном флаге. Впрочем, убранство ваших апартаментов говорит само за себя. Не в каждой капитанской каюте можно увидеть «лучезарную дельту» на стене, и потом, эти недвусмысленные сдвоенные декоративные колонны. Ведь они не несут никакой реальной нагрузки, так, чистое украшательство для непосвященных.