– Разумеется, этого нашего разговора никогда не было. Удачи.

Власов не думал, что Хорьков будет врать ему. И всё равно он до конца не понимал мотивов Петрова. К счастью теперь у него появился покровитель, и это придавало Власову уверенности. Власов помнил о наставлении Хорькова и не переходил к открытому противостоянию с Петровым. Но это было только частью проблемы. В голове Михаила бушевали глубокие этические противоречия. Михаил был озабочен проблемой справедливости и правильности своих действий. С одной стороны он никак не мог принять свой род деятельности, так как занимался операцией прикрытия для непонятной ему мрачной деятельности власти, которая не совсем была направлена на развитие российского народа. С другой стороны Михаил понимал, что если он опустит руки и уйдет во внутреннюю иммиграцию его место может занять циничный и бездуховный человек, так что Михаил решил поступать, как поступали те люди, которые вступали в КПСС для тщетного улучшения её изнутри. Ведь выдвинутый пражской весной лозунг построения социализма с человеческим лицом так и не был реализован, а советский человек был вынужден до конца жить в социализме с нечеловеческим лицом.

Власов недостаточно хорошо следовал давнему совету Петрова. Не вытравленного в нём интеллигента мучала совесть. Ведь он как бы тоже участвовал в этом большом распиле. Михаил пытался создать концепцию, чтобы вернуть простому русскому человеку чувство надежды хоть на какое-то будущее. Он много раз перечитывал Черновик для поиска позитивных идеи. Впоследствии пришлось попросить у отца остальное собрание сочинений. С трудом Власову удалось систематизировать хоть что-то в концепцию.

Аня закрыла Михаилу глаза руками.

– Всё ещё строчишь? – спросила она.

– Угу, – ответил Михаил.

Михаил обернулся, она только что вернулась с работы, на ней была бела блузка в обтяжку, строгая черная юбка с чулками. Её образ подчеркивали очки в черной элегантной оправе. Анна не страдала от плохого зрения и носила их, чтобы казаться умной.

– Какая ты у меня красивая.

Анна села Михаилу на колени, погладила его по волосам и поцеловала в губы. Власов почувствовал вкус её помады и прикосновение очков.

– У тебя новые духи? – спросил Михаил.

– Ты заметил? – Анна цинично ухмыльнулась. Власов уже успел полюбить эту её ухмылку.

Анна специально расстегнула пару пуговиц на своей блузке. Власов страстно поцеловал её, отчего её очки упали на пол.

– Ты такой распущенный. Но я ещё грязней, – с той же ухмылкой промолвила она.

В водовороте поцелуев и объятий Анна вела Михаила в прихожую. Власов судорожно расстёгивал белую блузку Анны, пока она не оттолкнула его слегка.

– Я сама, – Анна изящно избавлялась от одежды, не сводя глаз с Власова.

Её большие глаза горели ярким пламенем. Михаил ужасно возбудился, он пытался прижать Анну к себе, но она отталкивала его. После парочки таких попыток лицо Анны приобрело ужасно милое и возвышенное выражение. Власову казалось, что он пытается завоевать прекрасную ангелоподобную девушку, которая спустилась с небес ради утешения его мятежной души. Поэтому когда Анна полностью обнажила свое истерзанное диетами и фитнесом атлетическое тело, после чего подошла к Власову и нежно провела рукой по его разгоряченной груди, Михаил закончил их, так и не начавшийся половой акт.

– Нда, – на милом лице Анны снова проступила циничная ухмылка. – А я ведь придумала целое шоу, а ты вот так взял и всё обломал.

– Я … извини, – виновато промолвил Власов.

– Не знаю, иди выпей чего-нибудь. Может быть, на пьяную голову у тебя получиться.

Михаил чувствовал себя полностью раздавленным. Никогда ещё в своей жизни он не был так унижен как мужчина. Власов сидел за своим письменным столом и пил водку из горла.