– Потерпи немного, сынок, мы с твоим папой тоже очень ждали эту поездку, – ответила мама.

– Это точно! Было непросто взять отпуск, чтобы поехать в домик моих родителей. Надеюсь, он не развалился за столько времени без хозяев. Кстати, ты взял с собой краски и карандаши? В тех местах потрясающие виды!

– Да, конечно, – смущенно улыбнулся Адам.

Женщина немного поерзала на месте, но, решившись, заговорила:

– Я так рада нашей поездке и что мы сможем провести целых пять дней вместе. Странно сейчас говорить такое, но мне почему-то хочется. Я очень сильно люблю вас! Помните это, хорошо?

Ответом ей послужило дружное: «И мы тебя тоже очень любим!»

– Да, милая. Я так счастлив, что вы у меня есть. – Отец снова посмотрел в зеркало и улыбнулся.

– Адам, неважно, что тебя ждет впереди, где бы мы ни очутились, мы всегда поддержим тебя.

Женщина принялась утирать слезы подолом платья, а мужчина отвернул голову, пряча влажные глаза.

– Мам, пап, в-вы чего это? – Юноша попытался скрыть слезы за яркой улыбкой.

Через зеркало заднего вида на него обратили взоры две пары искренне счастливых глаз. В них плескался океан тепла, поддержки, доброты и любви.

– Конечно же, вы всегда можете положиться на… Пап, осторожно!

– Берегитесь!

В первую секунду оглушительно громкий скрежет железа разрезал пространство, а за ним последовали испуганный крик мамы и пустота.

Адам очнулся от прикосновения сильных рук, которые вытаскивали его из объятого пламенем салона. В тот момент он пожалел, что смог выжить.

Когда Джейкоб закончил рассказ о событиях семилетней давности, его освободили от сковывающей движения портупеи. Нулевой забрал свой яркий аксессуар и стал ревностно расправлять и разглаживать загибы.

Джейкоб больше не заикался, не сбивался с мысли, не пытался активно жестикулировать. С его лица пропали все эмоции.

Лукас выглядел все таким же безразличным, однако Кевин, сидевший рядом почувствовал, что их несгибаемому лидеру тоже непросто.

– Это ведь не все? Не мог этот Адам покончить с собой из-за несчастного случая, – подал наконец голос Нулевой. Жесткие слова и такая же жесткая интонация.

Джейкоб не отреагировал и продолжил повествование.

– Я узнал о случившемся на следующий день. Как мне сказали, Адама спас молодой парень примерно того же возраста. Он передал его в руки врачей и испарился, больше о нем ничего не было известно, но это не столь важно. Едва услышав о произошедшем, я побежал к Адаму домой и нашел его на заднем дворе.

Рыжеволосый парень в домашней футболке, с крепко сжатым в руке телефоном, сломя голову несся по обочине. Достигнув одноэтажного дома под номером семь, он дернул свежеокрашенную красную калитку на себя и, одним прыжком преодолев лестницу и крыльцо, принялся неистово стучать во входную дверь.

– Адам! Адам, ты там? Открой! Эй, ты слышишь, Адам?

Так и не дождавшись ответа, он с силой ударил по косяку и, обогнув дом, выбежал на небольшой задний двор, засаженный множеством пестрых цветов. Чуть поодаль виднелись старые яблони и груши, а в центре пушистой зеленой лужайки стоял большой дуб с мощной раскидистой кроной. К одной из его веток были привязаны выцветшие детские деревянные качели, на которых сидел молодой парень, опустив голову. Его облик создавал разительный контраст с уютными домашними красками этого сада. Душевная боль будто бы пропитывала все вокруг, делая мир серым, а газон в тех местах, куда падали его слезы, казалось, действительно начинал темнеть и иссушаться.

Рыжеволосый наконец заметил друга и со всех ног кинулся к нему.

– Адам! Вот ты где! Прости, что не смог прийти раньше, мне так жаль, я… – Он вдруг запнулся и раскрыл глаза от ужаса. – О боже…