– Нет.

– Почему? – спросил тот.

– То, что сейчас ты хочешь помочь, не значит, что через минуту не решишь навредить, – ответил Лукас, не отвлекаясь от возни в одежде. – Вот оно!

Из многочисленных складок черной одежды показался клочок скомканной, слегка пожелтевшей бумаги с парой пятен. Джек подскочил, утянув за собой задумавшегося Арта, и заглянул лидеру через плечо.

– Что это, черт возьми, такое? – поморщился парень.

Арт тихо добавил:

– Выглядит как то, что долго лежало в мусорке. А потом в луже.

Лукас сконфуженно протянул:

– Это и есть письмо… по-видимому, – а затем возмущенно обратился к Джейкобу: – И ты рассчитывал, что я поверю хоть одному слову, написанному на вот этом? – Он потряс грязным нечто в воздухе. – Да я бы выкинул это дерьмо и глазом не моргнув, не говоря о том, чтобы вчитываться в содержание.

Кевин молча подошел к Лукасу и мягко забрал бумагу из его рук. Аккуратно развернув ее, он слегка дернул бровями и нахмурился.

– Что-то не так? – поинтересовался Нулевой.

Вместо ответа Кевин перевернул письмо лицевой частью к остальным и спросил:

– Почему здесь ничего нет?

На лице Лукаса пролегла тяжелая тень, его аура вновь стала угрожающей и походила на надвигающееся цунами, которое вот-вот обрушится на маленький городок с невероятной яростью и смоет его в море, не оставив и следа. Черты его лица резко заострились.

– Что за шутки? – тихо прохрипел он, глядя на Джейкоба.

Рыжеволосый поспешно прервал его:

– Подожди, Нулевой, это совсем не то, о чем ты подумал!

– А о чем же я в таком случае должен думать? Что это твой носовой платок?

Джейкоб невольно уперся ногами в пол, пытаясь отодвинуться от медленно надвигавшейся на него угрозы. Все его нутро сжалось от страха.

– Это невидимые чернила! Их нужно нагреть, чтобы текст проявился! – почти сорвался на крик парень.

Лукас нахмурился.

– Ты, мать твою, вообще ничего не понимаешь, да? Как тебя Предвестники взяли? Мало того, что этот клочок бумаги выглядит так, будто его достали из зада гориллы, так на нем еще и текста нет! Как? Как я, по-твоему, должен был догадаться, что это долбанные невидимые чернила? Ты думаешь, мне заняться нечем, кроме как наглаживать утюгом странную замызганную бумажонку и выяснять, нет ли там жизненно важной для меня информации?!

Предвестник выпалил гневную тираду на одном дыхании и наконец успокоился, выпустив накопившееся напряжение. Маска стойкости дала трещину, и за притворной уверенностью и усмешками проявился его истинный, крайне изможденный облик. Нервы сдали на таком пустяке, который вышел из-под контроля и разросся в его голове до огромных масштабов за считанные секунды.

Джек протянул руку и потряс Лукаса за плечо, чувствуя, как сильно тот напряжен.

– Хей-хей, ты чего так завелся, дружище?

– Я… Я… Все нормально, кхм, продолжим. – Он постарался как можно быстрее выровнять дыхание.

Подняв глаза, Лукас невольно столкнулся с обеспокоенным взглядом Кевина. Тот, кажется, хотел что-то сказать, но Нулевой не дал ему этого сделать, обратившись к Арту:

– Не мог бы ты принести что-нибудь, чтобы нагреть бумагу?

Тот кивнул и пошел исполнять просьбу. Наступила тишина. Одна из лампочек в люстре мигнула и перегорела, перестав отбрасывать на стены теплый свет, преломлявшийся в тонком стекле плафонов. В приоткрытое окно тонкой струйкой проникала ночная прохлада и просачивался свет фонарей.

Джек потянулся и, широко раскрыв рот, зевнул. Пытаясь развеять молчание, он нарочито громко сказал:

– Что-то в горле пересохло, никто не хочет попить? – Не дожидаясь ответа, он полез в пакеты, которые принес Арт. – Народ, тут есть вода, сок и кола, кто что будет? Чур, кола моя!