– Уже давно не волнует, но в моей семье не будут рады тому, что мать моего ребенка – простолюдинка.

– Они не знают?

Слова Левина о том, что его не волнует ее происхождение, немного успокоили Алису, поэтому она опустила руки и перешла в режим цивилизованной беседы. И хоть она не до конца верила, что Левин вдруг стал таким толерантным, все равно признавала, что грызться с ним из-за каждой фразы не стоит. Им все же вместе ребенка растить, надо привыкать быть вежливыми.

– Нет, – ответил Марк. – Я не знаю, как они отреагируют. Но предполагаю, что отец в качестве поздравления покроет меня трёхэтажными проклятиями за то, что связался с тобой, а мама заставит жениться.

– Ни за что! – Алиса вскрикнула и замотала головой из стороны в сторону.

– Именно такую реакцию я и предполагал, – протянул Левин и усмехнулся. – Но у ребенка будет моя фамилия.

– Ладно, – она успокоилась, когда поняла, что насильно тащить ее к алтарю никто не собирается, но также стало ясно, что вся ее жизнь теперь даже без замужества переплетется с жизнью Левина. – Дай ему хотя бы родиться! Ты уже наверняка расписал его жизнь на годы вперед.

– Нет, – он поерзал в кресле, но под пристальным взглядом все-таки сознался: – Ну, ладно, не совсем! Но разве плохо, что я думаю о его будущем?

– Нет. Не плохо, – она дотронулась до его руки. – Но не переусердствуй, пожалуйста. Он же тоже должен будет принимать в своей собственной жизни хоть какое-то участие и самостоятельные решения.

– Я понимаю, – отчасти он был с ней согласен, но, с другой стороны, он сам, например, всю жизнь жил по чужому сценарию, поэтому не привык, что у детей есть собственное мнение. Нужно было срочно поменять тему, поэтому он вернулся к вопросу с гинекологом.

– Кстати, насчет проблемы с доктором. Я думаю, что все последующие разы тебя будет осматривать семейный доктор и акушерка, которая способствовала моему появлению на свет и рождению моего отца. Они умеют держать язык за зубами, когда это нужно.

– Хорошо. Я не против, – согласилась она, а потом недовольно пробормотала: – Лишь бы мне не приходилось больше предлагать взятки.

Левин на это только закатил глаза.

– Кравцова, сколько человек знает про твою беременность?

– Пока только Марина. Но ты же сам знаешь, долго я скрывать это не смогу, – она снова выглядела расстроенной и потерянной. – Я не знаю, что мне делать с…

– С Романом и его семейством, – Марк ее перебил, но заметив, что Алиса сейчас окунется в очередной прилив жалости к себе, перехватил ее руку своей и крепко сжал в знак поддержки. – Только не расстраивайся, Кравцова. Может, все обойдется. В любом случае им придется смириться с этим.

– Ты не понимаешь, – она прошептала это тихо-тихо и замотала головой.

– Я понимаю, так как знаю, что ты рассталась с ним из-за того, что не хотела семьи. Но умудрилась забеременеть от меня. – Она резко подняла на него удивленные серые глаза, но он проигнорировал вопросительный взгляд и продолжил: – Это повергнет всех в шок, все будут кричать тебе «Как ты могла, Алиса?! Это же Левин! И бла-бла-бла…» – все это он подкреплял жестами и кривляньями. А потом уже серьезно посмотрел ей в глаза, прижал ее руку к своим губам и уверенным голосом произнес: – Мы что-нибудь придумаем, я обещаю. Но пока, я считаю, нам не стоит им говорить. Как думаешь?

Она кивнула, а потом нахмурилась и настороженно спросила:

– Ты кому-нибудь говорил?

– Только Шустову.

– Он не скажет? – Алису можно было понять, она не могла доверять бывшему однокурснику, потому что совсем его не знала.

– Нет, Кравцова. Он мой друг. И кстати, совсем не глуп, чтобы не понять, что новость о нашем совместном ребенке превратит и твою, и мою жизни в Ад.