Грибоедов и его молодая жена отправились к месту службы, в Персию. По дороге молодой муж, чтобы не подвергать опасности свою жену, оставил ее в Тевризе, в своей резиденции представителя Российской империи. Они редко виделись. Сохранилось одно единственное письмо, которое он написал за две недели до своей гибели. Он писал: «Потерпи еще несколько дней, ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам более не разлучаться». Но этому не суждено было сбыться. 30 января 1829 года Александра Сергеевича и еще 50 человек в Тегеране растерзала толпа религиозных фанатиков.

Молодой жене не сообщали о гибели мужа: она тяжело переносила беременность. Она ждала мужа и не хотела уезжать в Тифлис без него. Наконец ее увезли в Тифлис, где она узнала о гибели мужа и у нее случились преждевременные роды. Ребенок прожил один час, но его успели окрестить и нарекли Александром. Александр Сергеевич был похоронен в гроте, возле церкви Святого Давида, на склоне горы Мтацминда. На черном могильном камне высечены слова: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя».

Нина Чавчавадзе прожила 45 лет и умерла от холеры. Ее похоронили рядом с Александром Сергеевичем Грибоедовым. И вот в канун столетия гибели Грибоедова был открыт первый пантеон на горе Мтацминда в 1929 году. Там же похоронена и мать Иосифа Сталина. С тех пор в пантеоне хоронили многих выдающихся грузин.

Мое детство прошло в районе проспекта Плеханова и в районе Дидубе. Сначала меня отводили в ясли, вернее относили, недалеко от маминой работы на гребешковой фабрике в Дидубе (это район Тбилиси, но не относящийся к «Садовому кольцу»). Затем я стала ходить в детсад, который находился в парке культуры и отдыха, так называемом Муштаиде. Откуда такое название – для меня до сих пор загадка. Но есть версия происхождения этого названия.

Она такова. Муштаид – одно из самых старинных садово-парковых сооружений в Тбилиси. Его история восходит к 19 веку, когда в Тифлис из Ирана с семейством переехал гонимый властями видный деятель шиитской религии Мир-Фетех-Ага-Сеид-Муштеид. Правительство Тифлиса пожаловало ему для устройства резиденции участок земли, на котором он разбил великолепный парк и построил дом. Через 17 лет он уехал в свой родной Тевриз, а сад и дом приобрела казна правительства.

В парке была эстрада в виде раковины. Каждую субботу играл духовой оркестр и проходили концерты. Людей собиралось много. Были аттракционы для взрослых и детские, и особо любимая детская железная дорога с настоящим паровозом и вагончиками. Он ездил по периметру парка. Мама часто катала меня. Проводниками и кондукторами были дети. Это являлось большой честью для ребенка – работать на детской железной дороге. Такой чести удостаивались немногие, только пионеры, отличившиеся в спорте или в учебе. Еще в парке было колесо обозрения, но почему-то в народе его прозвали чёртово колесо, так и осталось в моей памяти это название.

Позже, когда расширили стадион «Динамо», то многие аттракционы убрали из парка. Все мое дошкольное детство до шести лет прошло в нем, ведь там находился мой детсад. Мама приходила за мной, и мы гуляли по парку. Я каталась на каруселях или вместе с мамой ездила в вагончике по детской железной дороге.

Мне исполнилось 6 лет, к этому времени закрыли мой детсад, в связи с реконструкцией стадиона «Динамо». Стал вопрос: что делать? Мама пришла к директору женской школы, которая находилась поблизости к нашему дому, и попросила ее записать меня в первый класс. Та отказала по причине несоответствия возрасту, да и я была ростом мала. В те далекие времена дети шли в школу с 7 лет. Мама расплакалась и умоляла принять меня в 6 лет, так как некуда меня девать. Директор, пожалев мою маму, приняла меня в школу с условием, что я не описаюсь. Вот это да! Условие я всегда выполняла.