Противоречий между нормами уголовного права и нравственности практически не возникает, когда речь идет о так называемых «традиционных» преступлениях. Массовое сознание считает естественными строгие меры в отношении лиц, совершивших убийство, насилие, разбой. Это неоспоримая правовая традиция, сформировавшаяся в результате исторического развития общества. Свобода же законодателя становится очевидной, как только мы переходим к таким деяниям, как злоупотребление служебным положением, аборт, хищение и т. п.

Ведь именно законодатель определяет, скажем, какое хищение является мелким, а какое крупным либо особо крупным. Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. в уголовное законодательство внесены изменения, согласно которым крупным признается хищение, если стоимость похищенного имущества превышает 250 000 рублей, а особо крупным – 1 млн рублей. Ранее крупным признавалось хищение, если размер похищенного превышал 500 минимальных размеров оплаты труда, т. е. 50 000 рублей, а особо крупное хищение вообще не выделялось.

С 1 января 1997 г. по 26 июня 1998 г. нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения влекло наказание не только в случае причинения по неосторожности тяжкого или средней тяжести вреда человеку либо смерти, но и причинения крупного ущерба. В настоящее время лицо подлежит уголовной ответственности лишь в случае причинения человеку по неосторожности смерти либо тяжкого вреда здоровью (ст. 264 УК РФ). Примеры можно продолжить.

Иногда законодатель, принимая новые уголовно-правовые нормы, пытается вызвать у населения моральное осуждение того или иного деяния, к которому оно относилось терпимо. В этом случае большое значение имеет соответствие данной нормы моральным представлениям людей.

Например, во второй половине XIX в. за производство аборта в России была установлена смертная казнь. После этого отношение к данному деянию неоднократно менялось. В 1920 г. совместным постановлением Народного комиссариата здравоохранения и Народного комиссариата юстиции РСФСР было узаконено искусственное прерывание беременности по желанию женщины в условиях лечебного учреждения. 27 июня 1936 г. данное постановление ЦИКом и СНК СССР было пересмотрено и производство абортов было вновь запрещено, за исключением тех случаев, когда продолжение беременности представляет угрозу жизни или грозит тяжелым ущербом здоровью беременной женщины, либо при наличии медицинских показаний и только в стационарных условиях. 5 августа 1954 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене уголовной ответственности беременных женщин за производство аборта». УК РСФСР 1960 г. предусматривал уголовную ответственность за незаконное производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования.

УК РФ 1996 г. в рассматриваемый вопрос внес некоторые уточнения. В частности, субъектом незаконного производства аборта может быть лишь лицо, не имеющее высшего медицинского образования соответствующего профиля. Если же аборт производит врач-гинеколог, то уголовной ответственности он не подлежит. С принятием Правительством РФ постановления от 11 августа 2003 г. № 485 значительно сокращен перечень социальных показаний, при наличии которых допускается производство аборта при беременности до 22 недель.[106]

Всегда необходимо стремиться к тому, чтобы нормы уголовного права основывались на нормах нравственности. Нельзя признавать преступными все безнравственные проступки, но любое преступление должно быть безнравственным. Горькие уроки истории показывают, что так было не всегда. Достаточно вспомнить постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», согласно которому за хищения грузов на железнодорожном и водном транспорте предусматривался расстрел с конфискацией всего имущества. Да и действующее уголовное право не всегда безупречно в этом отношении.