– Ася, ответьте, пожалуйста, вы ничего не делали с наростом сегодня утром? – усталым голосом после ночной смены спросил Глеб Петрович.

Вдруг в области грудной клетки у Аси что-то шевельнулось, будто маленькая горошинка перекатилась под кожей с одного места на другое. От внезапного панического страха перехватило дыхание, и Ася начала судорожно тереть свои ладони друг об друга. Сейчас Асе казалось, что люди рядом с ней вовсе не врачи, и хотят причинить ей вред. Она резко отвернулась к стене и почти закричала:

– Оставьте меня в покое, у меня не было никаких наростов, не трогайте меня!

Врачи переглянулись. Глеб Петрович потер подбородок. Глаза его быстро забегали по больничной карте, будто он наделся разглядеть в ней то, что случайно пропустил сегодня ночью.

– Похоже, понадобится помощь психолога, совсем не нравится мне ее психоэмоциональное состояние. А с наростом просто чертовщина какая-то,– шепнул он женщине в белом халате.

Тамара Петровна отдала историю болезни Глебу Петровичу, сунула руки в карманы белого халата, едва прикрывавшего округлые колени, и проговорила:

– Если снова увидите нарост, сообщите мне. Всего доброго, коллега.

…….

Ася лежала, подоткнув под себя одеяло так, что открытыми оставались только две ее красивые пятки. Если бы в это время в палату заглянул Миша, то он бы увидел, как его девушка трясется под одеялом, будто очень чего–то боится. Но Миша был дома, и наблюдать за Асей было некому.

Возможно, именно поэтому через час случилось то, что заставило медсестру поволноваться.

– Ася, Ася, что с вами? – испуганная медсестра Инна щупала пульс у пациентки, которая лежала с открытыми глазами, глядя в потолок, и не реагировала на происходящее.

На самом деле в тот момент Асю волновало совсем другое событие, о котором никто, кроме нее, не знал.

Сейчас ей было около 5 лет. Она лежала в новой фланелевой пижаме в клеточку, которую папа привез из Москвы два дня назад. В комнате было прохладно и темно. Ася услышала, как дверь отворилась. Девочка сразу закрыла глаза, будто спит.

Одеяло было большим и теплым, но пятки как-то сами собой оказались неприкрыты. Вдруг Ася почувствовала, как что-то легкое и быстрое движется по левой пятке.

«Наверное, это дедушка», – догадалась маленькая Ася. Он часто будил ее в садик, щекоча горячие пяточки. Девочка еще сильнее зажмурилась, очень уж не хотелось вставать и идти в холодную ванную.

Прошло пять минут. Тишина в комнате продолжалась. Пяток больше никто не щекотал. Ася открыла глаза, и увидела, что дверь закрыта, а внизу на полу выглядывает узенькая полоска света из коридора.

– Дедушка! – закричала Ася, соскочила с кровати и по холодному коричневому линолеуму помчалась в коридор к свету. – А я знаю, это ты меня щекотал сейчас за пятку!

Маленькая Ася запрыгнула с разбегу деду Саше на руки и повисла на его шее, как обезьянка.

– Ох, и тяжелая ты стала, – проворчал любимый Асин дедушка, – чего так рано вскочила? Спала бы еще и спала.

– Деда, а ты сам меня разбудил. Пятку мою щекотал, – улыбалась Ася и целовала деда в щеки, не отпуская его шею.

– Ася, я тебя не щекотал, не придумывай. И даже в комнату не заходил.

– А кто щекотал? – забеспокоилась маленькая девочка, разжав руки и выпустив на свободу, наконец-то, дедушкину шею.

– Не знаю. Приснилось тебе, наверное.

– Нет, я не спала. Я, правда, не спала.

Уголки тоненьких детских губ опустились вниз.

– Дед, ну скажи, что это ты щекотал.

– Нет, не я.

– Это ты! – почти закричала Ася, еле сдерживая слезы.

– Нет! – строго ответил дед Саша и погрозил Асе пальцем. – Взрослые никогда не обманывают.