Дилан отвел взгляд; плечи его поникли, но он согласился.

– Если тебе так хочется, обещаю, что не буду. Что за правило номер два?

Поставив в багажник сумку, Джой захлопнула его.

– То, что случится на дороге, останется на дороге.

– А ты ожидаешь, что что-то случится, Джой? – Голос его звучал шутливо, но глаза не смеялись. Взгляд обдавал жаром.

Она помрачнела, потому что этот взгляд напомнил ей о вечернем поцелуе, а Джой не должна была о нем думать.

– Ничего похожего на то, что у тебя сейчас на уме.

– Еда, Джой. На уме у меня еда. Я умираю с голоду. Ты уже позавтракала?

Она закатила глаза.

– Нет. Никто не должен знать, что мы ехали вместе. Уяснил?

Дилан нахмурился.

– Почему?

– Если Марк… – Она посмотрела в сторону. – Я не хочу делать ему больно. На самом деле он хотел поехать со мной.

– Почему не поехал?

– Не твое дело.

Он скривил губы, затем расслабился и кивнул.

– Ладно. Что-нибудь еще?

– Ничего. Таковы мои условия. А твои? – Она отперла двери. Дилан зашел со своей стороны и положил вещи на заднее сиденье.

– У меня одно правило, – заявил он. Джой уже собиралась сесть за руль, но теперь выпрямилась и посмотрела на него поверх крыши машины. – Нам нужно правило про отклонения от маршрута. У меня расписание выступлений. Я не могу опаздывать или пропускать концерты.

Вчера, когда она свернула к музею, Дилан был слегка раздражен.

– Что ты предлагаешь? – спросила Джой.

– Если один из нас захочет попутно заехать куда-то, второй должен дать согласие. Так что скажешь, Джой, уговор?

– Только если сегодня ты согласишься заехать куда я планировала. – Вчера ночью она продумала весь предстоящий день пути. Сегодняшнее приключение она предвкушала несколько недель. И не собиралась отказываться.

Дилан искоса взглянул на нее.

– Куда ты собралась?

– К Большому каньону.

– Ты серьезно? Это два полных часа пути на север. Совсем не в том направлении. – Он застонал, подняв лицо к небу. Потом провел ладонями по щекам и, прищурившись, уставился на Джой. – Мы сможем попасть в Альбукерке к десяти часам завтрашнего утра?

– Легко. Мы будем там вечером.

Дилан помолчал, потом протянул руку поверх брезентовой крыши.

– Ладно, Джой. Я поеду с тобой к Большому каньону, если ты отвезешь меня в Нью-Йорк.

– Значит, договорились, – заключила она довольным, но несколько нервным тоном. Встав на колесо «Жука», Джой перегнулась через крышу, пожала Дилану руку и постаралась отогнать мысль, сразу появившуюся в голове: «Джуди никогда не согласилась бы на такую сделку».

Из Флагстаффа в Аризоне до Большого каньона

О чем, черт возьми, он думал?

Дилан ненавидел тесноту, а с тех пор как их с Соней семейная жизнь пошла насмарку – по его вине, а не по ее, – избегал серьезных отношений с женщинами, как болезней, передающихся половым путем. Теперь не только согласился и на то и на другое, а сам поставил себя в такое положение. Что ж, по крайней мере, у Джой кабриолет и в отличие от водителя гастрольного автобуса она может в любое время откликнуться на его просьбу откинуть верх. И по ночам у него будет собственный номер, а не койка шесть футов на три с матрасиком из пенки толщиной в четыре дюйма.

А что касается его дружбы с этой женщиной…

Джой.

Ему нравилось ее имя. Простое, но полное света. Поэтичное.

Его вроде бы не интересовали никакие отношения с ней, кроме дружбы. Однако прошлой ночью он не мог выбросить ее из головы. Дилан почти не спал. Ему вообще расхотелось спать. Он скучал по Джой, пока она не выписалась из мотеля. Еще накануне вечером, когда она прощалась с ним, Дилан решил, что просто пожелает спокойной ночи. Он ожидал, что выступление получится дерьмовым, а вышло, мягко говоря, впечатляюще.