Ничего не ответив, я отдала чемодан, как будто это не мое, мое у меня в правой руке, ее я не отпущу. Пытаюсь не потерять маму из вида, прихожу в себя.

В автобус зашли нормально, сели, чемоданы в проходе, я ему даже спасибо не сказала, он просто ушел. Двери закрылись, и зажегся свет в салоне, смотрю и не вижу водителя, место водителя с передним окном загорожено черной ширмой.

Зачем? Почему мы не можем видеть, куда едем, кто сидит за рулем. Теперь мне кажется, что это массовое рабство. Даже смешно, зачем кому-то столько людей?

Все поворачиваются, смотрят в глаза друг другу, кажется, что хотят увидеть хотя бы один ответ, а в глазах только миллионы вопросов.

Едем, все, назад пути нет. Саша рядом, прижалась, весь автобус молчит. Ни звука, полная тишина. Никогда не думала, что тишина может так резать слух.

По ощущениям мы заехали в туннель, но в центре нет туннелей. Эхо от колес слышно хорошо, возможно, это все из-за тишины, или уже начались галлюцинации? Интуитивно я сильнее прижимаю к себе дочь.

Ехали мы, мне кажется, вечность, хотя, возможно, не больше часа. Люди чуть расслабились, и уже стоит гул на весь транспорт. Раз десять подскакивали на каких-то жестких кочках, моя попа не скажет за это спасибо.

Остановились, открылись двери, яркий свет проник в автобус. Снаружи доносятся голоса толпы, но никто не встает, как будто ждут команды.

В автобус зашел мужчина в военной форме, лет шестидесяти на вид, лысый, невысокого роста. Осанка выдавала в нем человека с хорошей физической подготовкой. Удивительно, я поймала себя на мысли, что не вижу погон, а почему, непонятно. Да и форма только напоминала военную, так как была черной. Он смотрел на нас, на каждого, как будто кого-то искал. Не нашел, и у него в глазах появилась грусть, он быстро взял себя в руки и натянул не очень приветливую улыбку.

– Добрый вечер! Я полковник Сергей Васильевич Зеленцов, мне выпала честь объяснить вам всю сложившуюся ситуацию. – Он замолчал, то ли чтоб подобрать слова, а может, и увидеть реакцию. – Во-первых, вы все молодцы, что приехали, иначе вам было бы не выжить.

После этих слов пошел гул, люди задавали вопросы: «Что происходит? Где мы? Когда мы поедем домой?»

Одним жестом руки он прекратил разговоры, голос был негромкий, но отозвался в голове:

– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, на поверхности сейчас небезопасно, возможно, – сделав короткую паузу, – мы не сможем в ближайшее время увидеть солнце.

Быстрый взгляд скользнул по людям, он продолжил, набрав побольше воздуха в грудь:

– Я понимаю, что вам страшно, но бояться и переживать точно не стоит, вы в безопасности, у вас будет еда, вода и место для сна, даже больше. Также здесь будет работа. Мы находимся под землей, и я хочу вас заверить, что здесь абсолютно, – на этом слове он сделал акцент, – безопасно, а это главное. Сейчас вам надо будет взять свои вещи и выйти. Снаружи вас ждут столы с регистрацией, обязанность каждого из вас – пройти регистрацию личности! Пока на этом все. Прошу на выход. – Он немного отошел от входа, как бы давая нам пройти.

В моей голове сразу столько мыслей – мыслей о будущем, но больше о прошлом, о том, как мало я успела сделать, где я не была. А как же мой полет с парашютом и дайвинг, изучение нового языка и поездки по миру на машине? Я так хотела, но боялась заняться, больше этого не будет?

Так! Я же не собралась прощаться, а как же мой старший брат? А если они не успеют? Что будет?

Я сама не заметила, как подняла руку, полковник увидел и кивнул в знак согласия.

– Скажите, а как найти родственников? Я точно знаю, что они пошли к метро, но потом с ними не было связи. Как я узнаю, что они в безопасности?