Список мировых волшебных грехов у нас дополняется верой в пророчества эпилептиков, зато из него по умолчанию исчезают прелестные женские штучки, без которых куда ж нам?

Сегодня реестр противоестественных занятий должен быть дополнен такими извращениями, как:

– полеты по небу и в космосе;

– использование сатанинской ядерной энергии;

– строительство православных храмов по поганой технологии или проклятыми иноверцами;

– мобильная связь;

– телевидение;

– компьютеры…

Тут компьютер сбоит, отказывается принимать поповскую придурь, и я оставляю на ваше усмотрение размер и содержание «проклятого» списка.

Перезагружаем.

И оказывается, что наша клавиатура с кириллицей легко перерабатывает правило №11 того же 6-го Вселенского собора (г. Константинополь, Трульский зал заседаний, 692 год). «Ни в коем случае, ни под каким видом не допустимо общение христиан с жидами». Поэтому, если кто-либо из наших будет замечен в тусовке с евреями, будет лечиться у врача-еврея или хотя бы нечаянно в баньке попарится с обрезанным; и вообще, хоть как-то приобщится к еврейским штучкам, должен быть немедленно подвергнут церковной каре! Для попа это изгнание со службы, для штатского – отлучение от церкви.

Ох, ребята, уж лучше нам откликнуться на прелестный б… ский зов!

Здесь я прерываю плавный ход древнерусской мысли и вываливаю вам два небольших, но важных открытия. Такое иногда случается с учеными посреди бани или сбора яблок.

Мои открытия просветляют два вопроса.

– Что ж нам, грешным теперь делать, если делать ничего нельзя?

– Чего это мы так взъелись на евреев? На родичей и потомков Христа?

Разберемся последовательно.

Подмена веры

От перемены настроенья

Любезной маменьки моей

В буфете кончилось варенье.

И черт бы с ним,

Но Бог ли с ней?»

(Мое, но похоже на Льва Толстого).

Наш Д. О., протопоп Сильвестр разъяснил начальные правила христианского бытия. По его научениям специально для новых русских, вернее, – новых православных, хочу развеять одно распространенное недопонимание. Многие не различают церковных границ. Запомните: христианство и православие – не разные вещи, а как бы одна. Католики и протестанты – не враги христианства, а тоже его дети. Как меньшевики и правые уклонисты – тоже члены РСДРП и почти ленинцы.

Поэтому не падайте в обморок и не хватайтесь за маузер при слове «католик». Это, конечно, не наши пацаны, выпивать с ними противно, но и отвлекаться на борьбу с ними не стоит – можно аллах-акбарщиков прозевать с дистанционным управлением.

Но все-таки мы, православные – единственно верные, правильные христиане. Как говаривал великий Ленин: «Православие непреодолимо, потому что оно верно!»…

Тут возникает какой-то тревожный, высокий звук, будто кто-то поймал нашкодившего кота и возит его сметанной мордой по первой струне электроскрипки. В самые укромные уголки мозга проникает тревожная нота. Это идет кристаллизация пространственно-временного парадокса православия.

Вот в чем состоит этот парадокс. Его пространственная составляющая, Русь великая – есть геометрическая константа. Ну, почти константа. От нее если и отваливаваются попорченные части, то сверху это незаметно, – так незначительно изменение. Исконное ядро Руси, взбитое из амморфной сметаны в незапамятные времена первокрещеным котом-Васькой (в язычестве – Владимир Красно Солнышко), в общем-то, нам по-прежнему принадлежит. Границы сфер влияния, устанавливаемые время от времени мирскими начальниками, у Бога не в счет.

А вот с временной составляющей, вернее сказать – информационно-временной, получается полный бардак. Проверить и принять эту оценку удобно на материальной, металлической модели. Берем крейсер «Аврора», проржавевший за древностью лет ниже ватерлинии. Срезаем эту ржавчину, то есть большую часть корабля, и пришпандориваем снизу бутафорский эрзац. Машины, пушки, винты и рули отменяем за ненадобностью классовых битв. Внимательно следим, чтобы цвет окраски грозного корабля сохранялся первородный, чтобы медная бижутерия радовала туристов солнечными зайчиками. Да! – и чтобы древнее, языческое название, имя прелестной богини свальной древнегреческой любви – «Аврора» было видно со всех сторон, как на добротном поселковом заборе.