Реми задумчиво покачал головой.

– Пэ-Пэ, – проговорил он. – Мне иногда не верится, что ты существуешь на самом деле.

– Знаю, старик, знаю. Бывают дни, когда я сам поражаюсь тому, как могла подобная интеллектуальная мощь сконцентрироваться в одном хрупком теле… Но ты привыкнешь, вот увидишь.

С этими словами Пьер-Поль вытолкал нас за дверь.

Вообще-то для сверхсекретного свидания место можно было подобрать и получше.

«Синий попугай» – маленькое старомодное кафе, выходящее террасой на улицу, где расположена наша школа. Это сюда по средам после уроков Реми приходит играть в настольный футбол с Филибером и другими интернатниками.

В тот день терраса была занавешена шторами лимонного цвета, мы заказали по клубничному коктейлю и расположились за столиком, из-за которого было удобно смотреть на часы, висящие над прилавком.

– Без пяти, – мрачно заметил Реми. – Классно он нас провёл. Вот увидишь, он не придёт.

Реми всегда такой – чуть что, сразу падает духом. Лично у меня никак не шли из головы странные вещи, которыми была завалена комната Пэ-Пэ, и его таинственный вид. Я поймала себя на том, что всё утро не свожу глаз со стрелки наручных часов и с приближением назначенного времени встречи сердце у меня стучит громче и громче. Обычно идеи, рождающиеся в запутанных извилинах мозга Пэ-Пэ, приводят к катастрофам, я это прекрасно знала, но всё равно сейчас мне нестерпимо хотелось поскорее стать на несколько минут старше.

Ровно в полдень дверь кафе распахнулась, и на пороге появился тип, похожий на бойскаута, в шортах и военных ботинках. Он сгибался под тяжестью огромного растения в кадке и с опаской оглядывался.

– Пэ-Пэ! – закричал Реми, придвигаясь ко мне, чтобы освободить место на скамейке. – Что это ты на себя нацепил?

– Это моя старая скаутская форма, – объяснил Пэ-Пэ, понизив голос. – Немного жмёт в подмышках. Но как вы меня узнали?

– По-моему, на свете нет ни одного другого скаута, который носил бы на голове мотоциклетный шлем и таскал с собой двухметровый папоротник!

– Ничего другого не нашлось, – сказал Пэ-Пэ. – Пришлось одолжить растение у мадам де Сталь.

– А шлем-то? – спросила я, еле сдерживая смех.

– Так и не смог снять, – признался Пэ-Пэ. – Но зато какой камуфляж, а? Да и вообще, умение приспособиться к обстоятельствам всегда было отличительной чертой великих умов человечества.

– По крайней мере, незамеченным твоё умение приспособиться точно не осталось, – ухмыльнулся Реми.

С появлением Пьер-Поля все разговоры в кафе действительно умолкли, и посетители в недоумении поглядывали в нашу сторону.

– Для месье – газировку с трубочкой? – насмешливо поинтересовался официант у Пэ-Пэ. – А для растения – воду с газом или без?

Мы дождались, пока официант отойдёт подальше, и набросились на Пэ-Пэ с вопросами.

– Терпение, друзья мои, терпение, – проговорил он, пытаясь просунуть трубочку под шлем. – Газетные ларьки открываются только через полчаса. До их открытия вы ничего не узнаете.

Наконец он победил трубочку и разом втянул в себя чуть ли не полбутылки газировки.

Его кривляние начинало всерьёз действовать мне на нервы. Я собралась было ему об этом сказать, но тут он выдернул трубочку изо рта и снова заговорил:

– Воспользуемся минутами ожидания, чтобы кое-что обсудить. Скажите мне, каковы ваши планы на каникулы?

– Каковы мои планы? – переспросил Реми, пожимая плечами. – Мать, как обычно, на мели, так что…

– Я уезжаю только в августе, – сказала я. – Поедем на Луару, как всегда.

– Превосходно! – воскликнул Пэ-Пэ. – Просто превосходно!

Лично я не видела ничего превосходного в том, чтобы до августа проторчать дома, лёжа в постели или сидя в одиночестве перед телевизором: грызть ногти и смотреть с утра до вечера дурацкие телепередачи. Пэ-Пэ что, всё-таки сошёл с ума?