Не успели мы преодолеть и десяти километров, как с неба упали первые капли. Сначала полил небольшой дождик, приятно освежающий после длинного жаркого дня, но потом грянула такая жуткая гроза с ливнем, что видимость сократилась до двух метров.

Мы остановились, чтобы достать из рюкзаков дождевики, но к этому моменту успели так промокнуть, как будто поплавали в супе.

– Надо скорее найти место, укрытое от ветра, и остановиться на ночлег, – сказал Реми – точнее, проорал во всё горло, потому что дождь хлестал так яростно, что иначе мы бы ни слова не разобрали.

Направо уходила узкая тропинка. Мы сошли с дороги и двинулись через лесную чащу. Идеальное место для ночлега: листва укроет от дождя, и можно успеть поставить палатку до того, как окончательно стемнеет.

Едва мы спешились, как дождь усилился – чуть ли не в два раза! Ветер завывал в кронах деревьев, кусты пригнулись к земле и заслонили последние проблески света. Мы зажгли фонарик и в его свете поставили моё маленькое одноместное убежище, а уж потом принялись за палатку Пэ-Пэ. Он вынул из рюкзака чудовищных размеров материю, гору металлических палочек и здоровенный рулон верёвки.

– Что это ты собрался делать? – набросился на него Реми. – Разбивать цирковой шатёр?

Тент развевался на ветру и вырывал из земли колышки, которыми Пэ-Пэ пытался его прикрепить. Стоило нам натянуть один край, как второй тут же отрывался и взлетал в воздух. В конце концов вся конструкция рухнула на землю, и Реми накрыло насквозь промокшим полотном.

– Я специально выбрал семейную палатку, – жалобно пробормотал Пэ-Пэ. – Самую большую модель, с гостиной и обеденной зоной. Руководитель экспедиции должен располагаться со всеми удобствами, поэтому…

– Руководитель-вредитель! Эту твою семейную модель поставить невозможно! Из-за тебя нам придётся спать прямо под дождём!

– Ну нет, – возразила я. – У меня палатка, конечно, совсем маленькая, но как-нибудь уж втиснемся втроём.

Долго уговаривать мальчиков не пришлось. Мы кое-как на ощупь (было уже совсем темно) забрались внутрь и, извиваясь ужами, распределились по спальным мешкам.

– А-ай! Пэ-Пэ, подвинься, не дома!

– А! Что это? Зверь! Волосатая лапа!

– Чучело, это моя рука!

Мы лежали как шпроты в банке, но, по крайней мере, всем было сухо и тепло. Моя палаточка замечательно защищала от ветра, и дождь мог сколько угодно стучать по её непромокаемой крыше. Честно говоря, одной в такую грозу мне было бы тут не по себе. Я не трусиха. Просто побаиваюсь разной лесной живности, и вообще ночью в лесу жутковато. Я бы ни за что не призналась в этом своим компаньонам, но на свете есть только одна вещь, которую я ненавижу всей душой, и это – походы с палатками. Однако за приключения нужно платить, и к тому же втроём в палатке было намного спокойнее.

Ну и денёк выдался! Лично у меня глаза стали закрываться сами собой, к тому же спальный мешок оказался таким мягким и уютным… Я даже не заметила, как уснула.

Когда я открыла глаза, вокруг было светло. В ветвях щебетали птицы, на небе снова светило солнце, его тепло ощущалось даже под брезентовой крышей.

Я потянулась и выглянула из палатки.

– Привет, Реми. Как спалось?

У меня отчего-то было прекрасное настроение, и я чувствовала, что готова к новым приключениям. Однако в ответ на мой вопрос раздалось злое и раздражённое:

– Плохо. Терпеть не могу спать на камнях. К тому же дурацкий огонь никак не разгорается.

Он сидел на корточках перед кучкой дров и как сумасшедший дул на них: волосы всклокоченные, лицо сердитое и помятое.

Я надела ботинки и вылезла из палатки.