– Не боись, мы не кусачие, – ухмыляюсь я.

– За себя говори, – хмыкает и улыбается Медведь.

В тепле нас прилично развозит. Как оказываемся прямиком перед составом, я лично ни черта не помню. Сраная телепортация!

Спотыкаясь об снег и рельсы, обхожу последний вагон, встаю перед створкой, на которой и правда интересный замок. Я смотрю на него, он на меня. И это определенно вызов!

Закрою потом. Честное слово.

Мля, че так шатает-то!

– Меньше бухать надо, – бормочу себе под нос.

Подхожу ближе, глажу сложное электронное устройство как телку перед сексом.

– Сейчас нам будет хорошо, детка, – качаюсь вперед и ударяюсь лбом о ледяной металл…

Убираю дела в сейф и закрываю на ключ. До Нового года всего ничего, а настроение стремительно катится в пропасть. Тоже мне праздник придумали. Куплю вина и мандаринов. Идеально под бой курантов.

Переобуваюсь в сапоги, надеваю китель с двумя звездами на погонах и собираю в сумку мелочевку. За стеной раздается дружный мужской ржач. Опера «работают». Невольно усмехаюсь, но в гости не пойду. Меня никто не приглашал, да и с тех пор, как мы расстались с Максом, отношения с остальными членами команды стали натянутыми.

– Лена Юрьевна! Лен, подожди! – слышу за спиной прерывистое дыхание Макса, явно пытающегося догнать меня по коридору.

– Чего тебе, Марьянин? – оборачиваюсь и хмыкаю с издевкой. – Ты вроде женился.

– Да при чем тут это? – отмахивается он.

– Ближе к делу, – нетерпеливо стучу ногтем по дисплею часов. – У меня нет времени на твои душевные метания.

Лукавлю, конечно, времени у меня хоть отбавляй. Особенно одинокими вечерами, но не плакаться же об этом бывшему. Тем более нас связывал только секс. А любовь у Макса случилась с другой. Я приняла и отпустила. Зла не держу.

– Я слышал, ты от нас уходить собралась? – его голос звучит неуверенно, будто он и сам не верит в сказанное.

– Кто у нас такое трепло? – прищуриваюсь и киваю в сторону кабинета оперов.

– И все же… – он делает шаг ближе, явно собираясь на что-то важное, а я с вызовом поднимаю подбородок.

– Ты сейчас пытаешься выглядеть загадочно, или у тебя что-то болит?

Макс смеется и напряжение между нами немного рассеивается. Все же делить нам давно нечего. Мы просто сослуживцы и в какой-то мере приятели. Да и с женой его я в хороших отношениях.

– Ну, собралась, и что? – закатываю глаза, будто он только что спросил что-то совсем глупое. Но мне не по себе, я не планировала раскрывать планы до Нового года. На новом месте еще не все понятно.

– Это из-за меня? – в его голосе слышится что-то вроде раскаяния, и это заставляет меня на секунду задуматься.

– Макс, ты серьезно? – говорю с легким сарказмом, скрещивая руки на груди. – Ты правда думаешь, что я по тебе убиваюсь?

– Да хер знает, стремно все как-то вышло… – он чешет затылок, словно мальчишка, попавшийся на шалости.

– Нормально все. Я не в обиде, – откровенно наслаждаясь его неуверенностью. Не часто такое встречается. Хоть какая-то сатисфакция. – Никто никому ничего не должен.

– Точно? – он вскидывает голову, пытаясь найти хоть малейший намек на сомнение в моем взгляде.

– Абсолютно, – киваю, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Но, если ты еще раз заикнешься об этом, я передумаю.

– Тогда пойдем за примирение, – ухмыляется он довольно, берет меня под локоть и тянет за собой.

– Да мы не ссорились, – качаю головой, но улыбка сама по себе растягивает губы.

– Пошли-пошли, поляна накрыта, – говорит он, а я закатываю глаза.

Опера все же неисправимые. Вхожу в кабинет и сразу в руках появляется «штрафной» стакан с вином. Опера дружно чокаются со мной и переключаются на Шамана, который рассказывает очередную забавную историю.