Уже в 20-х гг. очаг напряженности сложился на юге Европы. Итальянские фашисты, пришедшие к власти в 1922 г., мечтали о воссоздании «великой латинской империи», призывали к объединению «молодых наций» в их борьбе против «старых». При этом Муссолини отнюдь не стремился к разрыву отношений с западными демократиями. Его демонстративная готовность соразмерять собственные экспансионистские планы с мнением «мирового сообщества», а точнее – ведущих держав Европы, проявилась уже во время итало-греческого конфликта 1923 г. Апеллируя тогда к арбитражу Лиги наций, итальянские фашисты надеялись на готовность британского и французского правительств санкционировать усиление позиций своего бывшего союзника в регионе Средиземноморья при условии ненарушения общего «баланса сил» в Европе. Такая тактика «конструктивной агрессии» оказалась эффективна. Она позволила Италии в 20-х гг. без каких-либо осложнений добиться установления протектората над Албанией. После провозглашения Албании в 1925 г. республикой в эту страну начался массированный экспорт итальянских капиталов, товаров, рабочей силы. По договору о дружбе и безопасности 1926 г. Италия становилась гарантом албанской безопасности и получала право контролировать отношения Албании с третьими странами. Годом позже был подписан и договор об оборонительном союзе двух стран. С конца 20-х гг. итальянская дипломатия начала поиск союзников в Юго-Восточной Европе. Торговый договор 1925 г. и договор о дружбе 1927 г. Италии с Венгрией позволили фактически ввести эту страну в орбиту итальянской политики. В 1928 г. был подписан итало-греческий договор о дружбе. В начале 1930-х гг. произошло сближение Италии с Болгарией.

Приход к власти нацистов в Германии в 1933 г. радикальным образом изменил ситуацию на международной арене. Во главе одного из влиятельнейших государств мира оказалась партия, проповедующая идеологию реваншизма, оголтелого национализма и расизма. Поставив перед собой цель воссоединения немецкой нации в границах единого Рейха (что означало коренную ревизию Версальского договора), нацисты в конечном счете стремились к развязыванию тотальной войны, формированию нового мирового порядка, основанного на расовой иерархии. Причем, в отличие от идеи мировой пролетарской революции, сохранявшейся в идеологической программе коммунистов скорее теоретически, нацисты рассматривали перспективы своей борьбы за мировое расовое господство как реальную и не имеющую альтернативы цель. Оценить фанатизм и иррационализм гитлеровцев руководители ведущих западных держав вовремя не сумели. По традиции нацизм рассматривался французскими и британскими политиками как маргинальное движение, не имеющее широкой социальной базы и лишь паразитирующее на реваншистских настроениях. По их мнению, продолжение политики умиротворения, позитивное решение вопросов о репарациях и судьбе немецких меньшинств на территории других стран, равноправное участие Германии в деятельности Лиги наций могли лишить нацистов политической инициативы и, в конечном счете, власти. В июле 1933 г. в Риме был заключен пакт между Великобританией, Францией, Германией и Италией о сотрудничестве этих держав под эгидой Лиги наций. Ратификация этого договора была сорвана отказом гитлеровского режима участвовать в работе международной конференции по разоружению, а затем и выходом Германии из Лиги наций в октябре 1933 г. Тем не менее курс на умиротворение Германии в политике Великобритании и Франции сохранялся и впоследствии.

От активного противодействия нацистской угрозе воздержалась и американская дипломатия. Сразу после окончания первой мировой войны США объявили, что возвращаются к традиционной политике изоляционизма. Суть изоляционизма, провозглашенного руководителями этой страны уже при ее возникновении, состояла в отказе от активного участия в делах, происходящих за пределами Западного полушария. Хотя принцип изоляционизма никогда последовательно не осуществлялся, в те или иные периоды он оказывал существенное влияние на внешнюю политику США. И теперь, считая, что к событиям, происходящим в Европе, Соединенные Штаты не имеют никакого отношения, правящие круги Америки заявили, что они отныне не вмешиваются в европейские дела. Такая позиция нашла отражение в законе о нейтралитете, который был принят конгрессом США в конце августа 1935 г., а в 1937 г. расширен и превращен в постоянный закон. Этот закон предусматривал запрет на продажу американской стороной оружия, амуниции и военных материалов воюющим странам, не делая при этом различия между агрессором и жертвой агрессии. Запрещалось также предоставление воюющим государствам займов и кредитов. Естественно, что от этого закона пострадали прежде всего страны, подвергшиеся агрессии, поскольку они лишались возможности приобретать в США оружие и военные материалы в целях самообороны.