– Орлов? – лысый кивает. – Сын Николая Анатольевича, надо полагать?

– Именно.

– Хм… твой… Простите, ваш отец наш постоянный клиент, но…

– Но сегодня я за него.

– Демид Николаевич, при всём уважении – вам ещё нет восемнадцати, и…

Я негромко смеюсь.

– Серьёзно? У вас нелицензированное казино под всем зданием, а вы заботитесь о возрасте тех, кто пришёл поиграть? Деньги – не проблема.

Лысый слегка краснеет. Ему не нравится, что юнец так с ним разговаривает, но одновременно он понимает, что если молодой боярин решил просадить свои деньги – запретить ему он не сможет. К тому же, учитывая, что у меня есть протекция графа Шуйского.

Ну ладно, ладно – её нет, да и у отца она осталась больше по старой памяти. Вряд ли Всеволод Антонович Шуйский ринется мне на помощь, но проверять этого никто не хочет. Кто знает этих дворян?..

Лысый проводит меня к лестнице, ведущей в цокольный этаж, и отпирает тяжёлую железную дверь.

– Добро пожаловать в «Сорентину».

Я киваю и оказываюсь в казино.

Это место нравится мне с самых первых мгновений. Красиво одетые клиенты, снующие между ними официанты, звон бокалов, запах хорошего алкоголя, сигар и изысканных закусок, звуки приятной музыки, шум фишек, гул голосов…

Меня сразу обволакивает сотнями эмоций – настолько они яркие, и несколько секунд приходится дышать сквозь сжатые зубы, чтобы справиться с нахлынувшим валом.

Когда получается – я направляюсь к кассам. Прошу поменять триста тысяч на фишки, расплачиваюсь картой и получаю маленький пластиковый прямоугольник.

– На нужном столе вам выдадут необходимое количество фишек, они спишутся с баланса, – объясняет девушка за бронированным стеклом, – а в автоматах можете расплачиваться ей же. Удачной игры!

– Спасибо.

Иду в зал. Прохожу мимо игровых аппаратов, возле которых не найти свободного места, миную столы с блэк джеком, рулеткой и какими-то азиатскими забавами, названий которых даже не знаю. Чуть поодаль вижу отделённую деревянными перегородками часть с несколькими бильярдными столами, а у северной стены – проход в коридор, у которого стоит охрана.

Там располагаются частные комнаты для игры, и, к сожалению, мне туда пока путь закрыт.

Наконец нахожу покерные столы и замечаю за парой из них свободные места. Выбираю то, что ближе.

– Добрый вечер, дамы и господа. Поиграем?

Мужчина лет пятидесяти слева от меня фыркает и ничего не отвечает, а вот дама в блестящем коктейльном платье с бокалом мартини, сидящая напротив, приветливо улыбается. Ещё двое за нашим столом – молодые люди примерно двадцати пяти лет в дорогих пиджаках и небрежно расстёгнутых рубашках, с дорогими часами на запястьях.

Последний участник игры – молодая девушка ненамного старше меня. Красивая – с чуть раскосыми глазами, кожей с медным отливом и иссиня-чёрными волосами чуть ниже плеч. Она периодически надувает здоровенный пузырь из жвачки и громко его лопает, раздражая всех присутствующих, – я прекрасно это чувствую. Её я уже видел на нашем уроке физкультуры и знаю, что она из параллели. Но появлялась на уроках она нечасто, Демид не был с ней знаком и, как зовут – не знал.

Мы играем в классический техасский холдем. По две карты на руках у каждого из игроков и пять общих на столе. Четыре круга торгов, малый и большой блайнды по тысяче и две, когда я сажусь за стол.

Через час я не сдерживаюсь и нагло усмехаюсь. При всём старании игроков, практически ни один из них не может скрыть от меня свои эмоции. Более того – они не чувствуют эмоции друг друга, что лишний раз убеждает меня, что эфиром пользоваться земляне-низшие совершенно не умеют.