А вот мои спутницы с каждым шагом по тёмному коридору набирались смелости и уверенности в собственных силах. Тычки в спину становились всё более частым явлением. Дошло до того, что на одном из поворотов меня приголубили по спине древком копья.

Остановился, обернулся.

Кандалов из синего аристания в этот раз на мне не было.

Только память о моём воображаемом белом плаще воина света пока сохраняла моим конвоиршам жизни. Не уверен, что надолго.

Стражницы едва не уткнулись мне в грудь носами. Загрохотали щитами, чиркнули по моим плечам наконечниками копий. «Кожа дракона» не позволила оцарапать тело. Но кафтан пострадал. Досталось и нашивке с гербом рода Силаевых – заточенное острие копья разрезало вставшего на задние лапы медведя пополам.

– Дамочки, – сказал я. – А вы ль не охренели?

– Чо?

Не стал рифмовать.

Позволил выглянуть наружу пробудившемуся во мне тёмному властелину. В этой жизни он выходил из спячки не так уж часто: не считал женщин достойной его внимания угрозой.

Я поочерёдно посмотрел сражницам в глаза – увидел там силуэт своей головы и отражения фонаря.

Стражи порядка отшатнулись: должно быть, выражение моего лица им не понравилось. Сжимавшие древки копий пальцы побелели от напряжения.

– Ещё раз дотронетесь до меня – откручу вам уши, – пообещал я. – Понятно? Не шучу. А той из вас, кто снова ткнёт в меня оружием, оторву руки – я смогу. Это ясно? Клянусь боярской честью: так и сделаю. К вашему сведению, льеры, у нас в Кординии принято держать слово – можете в этом не сомневаться. Так что терпеть вашу наглость я больше не стану. Уяснили, девочки?

Последние слова я произнёс едва ли не шёпотом. Знал, что так меня поймут лучше, чем если стану кричать. И сообразят, что не просто угрожаю – предупреждаю.

Какое-то время мы стояли на месте. Слушали цокот крысиных коготков в стенах, бормотание голосов за дверями, биение своих сердец.

Бодались взглядами.

– Топай, давай, – напомнила о себе замершая за моей спиной стражница.

Приподняла фонарь, осветив лица своих коллег.

– А вы… это… бросьте свои штучки, – сказала она. – Не трогайте её. Слышите меня? Фиг знает, как отреагирует льера дознавательница, если мы эту боярыню покалечим. Хотите лишиться выходных? Провести их в этой вонючей дыре, разносить по камерам жратву? Льера начальница может вам такое устроить. Вы её знаете. Так что успокойтесь. Тем более что мы уже пришли.

Посмотрела на меня.

– Ты, боярыня, не дразни девчонок. Не надо. Ни к чему хорошему это не приведёт. Наша служба нервная. Девки выматываются на работе. Могут и психануть – огребёшь, мало не покажется.

– Боярин, – сказал я.

– Что?

– Не боярыня, а боярин.

Стражница скривила рожу, махнула фонарём.

– Пошли уж… кто бы ты ни была.

От поворота мы отошли недалеко. Фонарь в руке стражницы перестал раскачиваться, замер около приоткрытой двери одной из тюремных камер. Страж порядка жестом велела мне приблизиться, указала на комнатушку.

– Заходи, – сказала она. – Ведро для дерьма у дальней стены. Вон тюфяк. Разберёшься.

Я вытянул шею, заглянул в камеру.

По размерам та не превышала мой новый эльфийский дом. Кирпичные стены. Без окна, но с маленькой квадратной дырой у самого потолка – должно быть, вентиляционное отверстие. Какие здесь витали запахи, мог лишь догадываться: от удовольствия ощущать тюремные ароматы спасали «фильтры». Заметил мелькнувший рядом с тюфяком крысиный хвост.

– Не понял, – сказал я. – Я один замечаю, что это место не похоже на кабинет дознавательницы?

– Что тут непонятного? Побудешь пока здесь. К льере старшей дознавательнице тебя отведут позже. Её сейчас нет в городе. Она сопровождает льеру регентшу в поездке по королевству. Вернётся – тебя к ней вызовут.