После ужина, прежде чем снова пойти мыться, я проделал малый разминочный комплекс – проверил, как продвигается процесс улучшения рефлексов. Убедился, что на эталонный образец – воина Моз – пока походил слабо. Но всё же остался доволен результатом: скорость реакции улучшилась, да и силёнок прибавилось.

Хорошее питание и магия, разумеется, не могли полноценно заменить многолетние тренировки. Но вполне эффективно перестраивали тело под нужный мне шаблон.

Стемнело.

Перед сном распахнул на окне ставни. Впустил в комнату свежий воздух и вездесущую мошкару.

Но едва я погасил в свет, как в мою дверь постучали.

Явилась Мышка.

Бледная, с широко раскрытыми глазами. Она пугливо вглядывалась в темноту.

– Не спишь? – спросила она. – Можно я войду?

Сказал:

– Заходи.

Мелкая рванула к моей кровати, шлёпая босыми ногами по ковру. Запрыгнула на постель. Вцепилась холодными пальцами в мою руку.

– Что случилось? – спросил я. – Ты чего трясёшься?

– Страшно, – шёпотом сообщила Мышка.

Оттопырила нижнюю губу.

– Чего ты испугалась? Где твоя охрана? Они же весь день за тобой ходили!

Мелкая вздохнула.

– За дверью стоят. А что от них толку? Тогда меня тоже… охраняли. Но оно всё равно пришло! Оно их не боится.

Шмыгнула носом.

– Кто пришёл? – спросил я.

– Оно, – повторила Мышка.

Завертела головой, осматривая тёмную комнату. Ещё крепче стиснула мою руку. Приблизила лицо к моему уху и прошептала:

– Тётя Меря сказала, чтобы я никому о нём не говорила. Она думает: вы посчитаете меня маленькой трусихой. Решите, что я позорю свою фамилию. И что я обманщица. Но ты же не станешь обо мне так думать, Кира? Ты же моя подруга? Правда-преправда?

Я взъерошил её волосы.

– Никакая ты не трусиха, боярышня Алаина. Ты смелая девочка. Уж я-то это знаю.

Зрение у моего нынешнего тела по ночам всё ещё никудышнее. Но глаза кое-как привыкли к темноте. Потому я заметил, что мелкая нахмурилась.

– Не называй меня так, Кира! – сказала она. – Не хочу быть Алаиной! Я Мышка!

– Как скажешь.

– Так и скажу! Ты сама говорила: наплевать, что думают о тебе другие! Я теперь считаю себя Мышкой. Никогда не любила это дурацкое имя: Алаина. Звучит… противно. Пусть мама называет меня, как угодно. И в школе тоже. Но ты, Кира, зови меня, как раньше. Ладно?

– Договорились, Мышка, – сказал я. – Так чего ты прибежала? Кого испугалась?

– Чудовища.

– Какого ещё чудовища?

– Ты точно не будешь смеяться, Кира? – спросила мелкая. – Правда-преправда?

Её глаза влажно блестели.

Несмотря на это она выглядела забавной.

– Обещаю, – сказал я.

Очень хотелось улыбнуться.

Но я закусил губу. Изобразил серьёзного взрослого человека.

Мышка снова поднесла губы к моему уху.

– Я помню, кто утащил меня тогда из дома, – сказала она.

Повернулся к ней.

– Вспомнила, кто тебя похитил?

– Тихо! Да. Я видела его.

Приподнял брови.

– Узнала? – спросил я. – Ты с ней знакома?

Мелкая замотала головой.

– Нет, – прошептала она. – Я не рассмотрела его лицо. Только глаза.

Замолчала, вновь огляделась. Пугливо, словно… мышка.

– Они были страшными! Красными! Светились, как угольки. Правда-преправда! У людей таких не бывает. Меня утащило чудовище, Кира! Я не обманываю! Так и было! Ты мне веришь?

Мелкая настороженно смотрела мне в глаза.

Я сумел не улыбнуться. Сохранил серьёзное выражение лица.

Кивнул. Повёл плечом.

– Конечно верю, Мышка.

Мелкая робко улыбнулась.

– Я знала, Кира, что ты моя самая лучшая подруга. А тётя Меря в друзьях не разбирается. Мама – да, мама бы не поверила. И Росля тоже – она говорила, что чудовищ не бывает. Как здорово, что у меня теперь есть ты, Кира! Я тебя люблю!

Мышка вскочила на ноги, обхватила руками мою шею – стиснула её, затруднив мне дыхание. Всхлипнула.