Надеюсь, я больше с той тварью не встречусь. Сомневаюсь, что он меня упустит во второй раз. Думаю, тот удар, что я использовал и поставил на кон мой боевой дух, достаточно его ранил, чтобы мы в ближайшее время не встретились. Боевой дух – это некий энергетический паразит, что создает канал между душой и телом для взаимодействия практика боевых искусств с энергиями.

Самое главное, что я чувствую инфосферу планеты Земля. Все это, возможно, из-за божественной энергии, которую я украл в момент убийства Перумуса, так звали божка, в котором я прожил век.

И раз я вернулся по какой-то причине в свое первоначальное тело, то первое, что мне пришло в голову – это вылечить с помощью той самой энергии свой недуг.

Снова открыв глаз, я видел, как в палату входят врачи, видел пустой взгляд отца, что смотрел на меня в некой прострации. Врачи начали один за другим отключать приборы жизнеобеспечения, ну а я больше немедля ни секунды, разогнал свое сознание до уровня, когда все вокруг стало казаться будто в замедленной съемке. Естественно, без той самой энергии у меня ничего бы не получилось, все же тело и мозг у меня в этом мире обычные… Нет, даже хуже, чем просто обычные, учитывая болезнь.

Благодаря тому, что я больше века просуществовал в виде обычного духа в сознании существа, я научился чувствовать свою душу.

Душа… Кто-то представляет ее в виде некого светящегося шарика, некоторые представляют ее в виде образа человека, однако на самом деле душа не имеет формы как таковой с точки зрения трехмерного пространства. Ведь душа на самом деле существует в четырехмерном пространстве, именно поэтому ее никто не мог обнаружить современными технологиями. Лишь боги в мире боевых искусств могли частично взаимодействовать с четырехмерным пространством, отчего и были настолько сильны.

Но я не бог, мое сознание слишком слабое, чтобы я мог попасть в четырехмерное пространство. Поэтому все, что мне нужно было – это лишь почувствовать украденную энергию и сделать мне это нужно быстро, иначе меня могло бы затянуть туда, откуда уже дороги назад нет, и тогда на перерождение в следующий раз можно не рассчитывать. Лишь доля секунды, нет еще меньше, и я потянул ту самую энергию на себя. А затем я потерял сознание от боли, что усилилась в несколько раз.

От лица отца.

Смотреть на умирающего сына было невыносимо. Но иначе я поступить уже не мог, слишком долго тот страдал. С его патологией пусть и есть возможность прожить неплохую жизнь, но, как по мне, жизнью это не назовешь. Я все время пытался найти лекарство, но все попытки оказались тщетными.

Хотел бы я вернуть те годы, когда он был еще совсем ребенком. Возможно, у меня получилось бы стать хорошим отцом, но прошлого уже не вернуть. Сын, надеюсь, все твои мучения зачтутся в том мире и наградой за пережитое будет лучшая жизнь.

Прощаясь с сыном, я смотрел в его единственный глаз, которым он воспринимал окружающий мир и поражался его силе духа, не у каждого есть такая воля к жизни как у него. Прощай, сын… И еще раз прости меня…

Уже разворачиваясь к выходу и пропуская врачей, что собираются отключить приборы жизнеобеспечения, в палате внезапно начали твориться странности. Сначала резкое понижение температуры, отчего при выдыхании у собравшихся выходил пар из носа, затем ветер, взявшийся непонятно откуда, ведь окна были плотно закрыты. В один момент по всему телу пробежали мурашки, вызывая ощущение чего-то необъяснимого. Сердцебиение у сына замедлилось буквально до десяти-двадцати ударов в минуту. Несмотря на отключение приборов тот все никак не сдавался, сердце не прекращало биться. Врачи долго проводили всевозможные тесты, брали анализы крови, а также пытались разбудить его, но тот будто не обращал внимания на окружающий его мир, пока его сердцебиение не ускорилось, сначала до сорока ударов, затем до шестидесяти, а затем стремительным рывком увеличилось до ста пятидесяти ударов в минуту.