Как только прозвучал сигнал о начале поединка из уст начальника ортской дружины, я на скорости подлетел к орту Нулингу. Отбил в сторону лезвие его славного своими владельцами и предками раритетного меча, сходу одним ударом разрубил ему плечо почти на пару ладоней около шеи.

Сразу отошел от сбитого могучим ударом уже почти мертвого тела.

И это я еще придержал руку в конце, так бы дерзкий орт оказался бы состоящим из двух частей тела, настолько он меня достал своей гордыней и неисправимым нахальством.

Кольчуга подвела орта, не выдержала моего удара, да и если бы я не пробил ее, все равно сломал бы плечо задире, если не позвоночник.

А так он быстро отошел в мир иной, успев пару раз выругаться и заливая кровью чистый белый снег под собой.

Я вернулся доесть уже успевшую остыть за время разговоров и поединка свинину, пока Кнопф под прицелом арбалетов парней безжалостно забирал причитающиеся трофеи по итогу поединка. Прихватил повод рыцарского коня со всем добром у седла, вынул меч из руки еще живого орта. Это зрелище того и добило, он затрясся на снегу, кровь хлынула у него из горла, и неудачник отдал концы в ту же секунду.

Как мне потом рассказал Кнопф.

– Лучше было бы его просто сильно ранить, все равно помер бы через несколько дней, а его люди оказались бы заняты перевязкой и транспортировкой орта в замок, – намекнул мне Кнопф.

Однако, что сделано, того уже не воротить обратно, как и задиру-орта.

После того, как я торопливо доел свою порцию, кинул золотой сверх счета хозяину постоялого двора и приказал:

– Приберись здесь!

Имея в виду целую лужу крови на снегу.

Мы выехали больше не задерживаясь, скоро миновали небольшой, довольно потрепанный замок уже мертвого орта Нулинга. Где еще ничего не знают о его славной смерти во время неудачного поединка с капитаном проезжавших мимо наемников.

Неудачного – это вообще без шансов для гордого своими предками орта, честно говоря.

Кнопф предложил свернуть с главной дороги между Клепером и вторым городом, как его – Тильбургом, чтобы замести следы на случай возможной погони.

Однако метель только усиливается, поэтому торить путь на занесенных проселочных дорогах я не согласился, а мы просто немного ускорились на пару часов.

Однако я все же не стал совсем отклонять верную мысль моего помощника, как следует за серебро расспросил попавшихся навстречу мужиков. Узнал, где тут есть постоялый двор в стороне от основной дороги и последний час мы уже в сплошной метели добирались до этого двора, проклиная этот чертов снег и пронизывающий ветер.

Когда рассмотрели болтающийся фонарь на уже не различимой дороге, почувствовали себя заново родившимися.

Разместились с трудом в небольшом дворе, лошадей загоняли под крышу сами, ибо, кроме хозяина и его жены прислуги тут не оказалось.

Так и просидели двое суток, пока метель заметала все вокруг, спали, ели и играли в кости, проигрывая друг другу имеющееся серебро.

Ели тоже в основном свои припасы, на захудалом постоялом дворе особо лишней еды не нашлось. Хорошо, что мешки и сумы у нас ломятся от хорошей жратвы.

– Если и была за нами погоня, следы наши давно потеряли, – заметил один из бывших охранников.

– Почему думаешь про погоню? – поинтересовался Кнопф.

– Да стражники орта что-то там грозили, что нам несдобровать точно, и мы дальше следующего ортства никак не уедем.

– Посмотрим, – отвечаю я. – Метель замела все следы, да и искать нас уже перестали, если и искали. Только нам все равно придется вернуться на основную дорогу. Не ждать же здесь неделю, когда мужики накатают колею между своими селами.

Поэтому мы вернулись обратно, торя себе путь самостоятельно, ведь снег доходит до живота нашим лошадям. Вредного рыцарского жеребца оставили на постоялом дворе вместо платы, раз уж нам его девать некуда, а он только будет привлекать чужие внимательные взгляды. Дорогую сбрую, правда, сняли, пригодится еще.