Финн выпустил мою руку под взглядом горгоны со стильной стрижкой. И, косо улыбнувшись, пошёл за ней. «Всё не так!» – переворачивался ком в душе, потому что в сказках возлюбленные так не поступают. Впрочем, кто сказал, что он влюбился? Очень хотелось уйти. Но куда?

Терзаясь разочарованием и мало логичной, но отчаянной мстительностью я развесила по стульям в стиле барокко, золоченым подлокотникам кресел и по всему прочему, что подвернулось, свои влажные вещи, превратив аристократическую спальню в балаган. Носок на канделябре? Там ему и место! Зато к утру высохнет. Бюстгальтер на ручке изящного бюро из красного дерева? Я бы закинула его и на люстру, если б добросила.

Приживалкой не буду – решила я и, избавившись от туфель, включила планшет, чтобы заняться поиском самого копеечного хостела. На третьей странице с вариантами супер-экономичного жилья, которое было мне не особо по карману, в который раз посетила мысль, что я зря на всё это подвизалась. Ну какая из меня актриса?

В дверь постучали. Я выкрикнула, что нельзя. Тщетно. Со злой волной в душе я оглянулась, надеясь, что это мадам Беттарид явилась засвидетельствовать цыганщину лично, но увидела Финна. Тот вытаращился на вещи и хмыкнул:

– Оригинально. Однако же быстро ты освоилась.

– Я сплю, – заявила я сухо.

– Сидя, как боевая лошадь?

– Лошади стоят.

– Ну, ты и в этом оригинальна… – Он вошёл и прикрыл за собой дверь.

Я встала с кушетки.

– Я не разрешала тебе войти.

– Но я вошёл. И это я тебя сюда привёз, помнишь?

Снова блеск в глазах и нахальная усмешка. Его поза, уверенная и расслабленная, словно ему всё на свете дозволено, вывела меня из себя. Подозрение о специально подстроенном затоплении в моей гостинице снова полыхнуло в голове, и я сказала:

– Завтра я съеду.

– Однако ты норовистая. Не боишься потерять работодателя?

– С удовольствием. Не люблю манипуляторов.

Финн посмотрел на меня и засунул руки в карманы.

– Ясно. Интересно, и больших высот ты добилась в своей карьере до сегодняшнего дня?

– Работа в России у меня есть. И дом, – некстати вспомнились родственные завоеватели, я кашлянула. – У меня всё есть.

Финн помолчал немного и добавил:

– Что ж, поздравляю. Так и скажу Катрин, что она зря влюбилась в твои пробы. Талант – фигня без желания и усилий. Не всем самородкам нужно, чтобы их раскопали, спасали, шлифовали. В общем, забудь. Удачи в поисках!

Он посмотрел на меня потемневшим взглядом и направился из комнаты. Сердце сжалось.

– Макс! – вырвалось у меня.

Он остановился.

– Что?

– Она правда считает меня талантом?

– Я тоже.

– Но ведь ты, а я никогда…

– Я видел твои пробы, Катрин только что мне их показывала. Хвалила.

Я почувствовала себя идиоткой, покраснела и пожала плечом.

– Правда? Но я же не умею, я просто расслабилась и думала, что меня выгонят к вечеру за несоответствие.

– Не выгнали. Пригласили пожить в дом к продюсеру, может без расшаркиваний, однако приняли в команду, а ты решила выгнаться сама?

– Нет, – замялась я, – прости. Столько совпадений, всё очень быстро и странно.

– Что странно?

– Всё, что происходит. Кажется, я была не готова. – Я стянула носок с канделябра, не зная, куда его приткнуть.

– Жизнь – вообще странная штука, сложно поддающаяся объяснениям, не замечала? Знаешь, когда я приехал на кастинг из Твери и был три тысячи трёхсот сорок пятым, я так легко не сдался. Мне было семнадцать, в кармане пара штук, и одни кроссовки с джинсами на все времена. Но я спел и сказал: «Возьмите меня, вы не пожалеете».

– И они?

– Посмотрели внимательнее и взяли.

– Сам не жалеешь об этом?

– Ты серьёзно? Нет, конечно. Я пахал, пашу и буду пахать, чтобы добиться того, чего хочу. Моя работа – это мой кайф.