Все это я обдумывал, возясь с проводом для телеграфа. У меня не получалось из того, что я имел в своем распоряжении, соорудить достаточную изоляцию. Отшвырнув очередную загубленную заготовку в сторону, я задумался. Мне нужен каучук! Мне нужна резина, мать вашу! Ну когда уже этот Кондамин поедет в Америку? Хоть самому экспедицию организовывай!

Я замер. А почему, собственно, и не организовать экспедицию? Та часть, которая известна как Патагония – сейчас совершенно точно даже не изучена, не то чтобы не заселена. И думаю, что войны с Испанией или Португалией за клочок джунглей по ходу Амазонки я точно не получу, надо все тщательно обду…

– Государь, Петр Алексеевич, – дверь в мастерскую распахнулась без стука, что в принципе было невозможно, если только не произошло что-то в высшей степени возмутительное. Репнин выглядел взъерошенным и растерянным. – Там… уф, – он перевел дыхание, видимо, несся сюда на своих двоих как на коне. – В Стародубской слободе старообрядцы бузят.

– А этим что доспелось? – я нахмурился. Вроде я этих товарищей нигде не притеснял.

– Так к ним Дашков Григорий и Смола Игнатий пожаловали. То ли как проповедники, то ли как члены священного Синода с отповедями и угрозами. Не слишком понятно, но попов уже почти на вилы подняли, когда шедшие мимо дозором семеновцы вмешались. Сейчас всех бузотеров в кольцо взяли и ждут твоего решения.

– Как же они мне все надоели, кто бы знал? – я не удержался и глаза закатил. – Вот, не поверишь, но самое лучшее, что сейчас можно было сделать, чтобы избежать проблем в будущем – это подпереть двери слободы бревнами и сжечь этот рассадник смуты к чертовой бабушке, вместе с Дашковым и Смолой, которым никак не сидится на жопе ровно. И зачем их вообще с богомолья выпустили? Неужто грехи свои уже замолили, сволочи? – Я сжал кулаки и несколько раз ударил по каучуковому мячику, который нашелся среди диковинок Петра Первого. Ну да, этот момент я помню, такую вещь, как каучук, только вот для этих игрушек и использовали, да и то редко. Вроде немного полегчало. Я посмотрел на мячик, потом на Репнина и прищурился. Что там нам историчка, которая мне отдельный котел в аду приготовила, говорила? Что освоение Латинской Америки очень быстро зашло в тупик, и только благодаря вмешательству иезуитов, а вовсе не клинков и пушек, сдвинулось с мертвой точки. Замечательно, просто замечательно. – Вели Цезаря запрячь, я, кажется, знаю, что с этими козлами упрямыми делать. Да, Юдина кликни, будем первый выпуск нашей газеты осваивать.

Все-таки вот так пронестись по Москве верхом на великолепном жеребце, во главе небольшого отряда – это было одно из немногих удовольствий, доступных Петру Второму, и я прекрасно понимаю, почему этот ребенок так много времени проводил в седле и на охоте, но даже там его умудрялись использовать все, кому не лень.

Пока мы ехали, я умудрялся еще и осматриваться по сторонам. Не слишком ли я мудрю с канализацией? Может, проще нужно быть? Вон на соседнюю пустошь вывести коллекторы и пускай там дерьмо естественным образом гниет? Нет, не слишком, тут же одернул себя. Где-то уже близко чума, и мне проще один раз напрячься, тем более что по моим приблизительным расчетам денег одного арестованного Головкина хватит, чтобы покрыть затраты в крупных городах. А уж если к ним присоединить то, что удалось выгрести из загашников Остермана, то Европейская часть вся будет обеспечена. Наворовали эти товарищи за столько лет очень даже неплохо, я аж присвистнул, особенно, когда с казной сравнил. На Москве потренируемся, доведем до приемлемых на сегодняшнее время результатов и в обязательном порядке введем повсеместно. Да, еще в портах карантинные зоны надо бы организовать. Не хрен морячкам по кабакам шляться и заразу разносить. Пара дней в этой эпохе, где время течет неторопливо и никто не несется сломя голову, не изменят ровным счетом ничего. А что такое изоляция в связи с эпидемией и к каким последствиям она может привести – это знает каждый. Гораздо проще предотвратить, особенно, когда знаешь и про то, что в перспективе может произойти, и про последствия.