– С наблюдением понятно, где пароль-то взять?

– Попробуй умножить свой серийный номер на два, полученное число и введи в программу. Если всё так, как я думаю, должно заработать.

– А ты откуда знаешь, что на два?

– У меня так было. Создатели особо не заморачивались со сложностью паролей. Могу, конечно, и ошибаться. Тогда только через базу.

– У тебя распаковано седьмое приложение? – Один явно удивился.

– Было дело… Должен же помнить!

– Я помню, про седьмую программу не знал.

– Тоже мне! Хотя неудивительно… Но я как правильная тогда, всё через базу. Просто никто не знает, что пароль простой, он нужен, только чтоб на базу обращались. И я тогда не знала, но меня это наблюдение особо не смущало.

– За тобой и сейчас наблюдают? Чего тогда мы тут прятаться пытаемся?

– Ну что ты! Я же не дура. Не боись, я приложение давно удалила, полностью, за ненадобностью и бессмысленностью, оставив лишь сладкие воспоминания.

– А наблюдение удалили?

– Должны были. Один, ты же знаешь, времена бесправия прошли, но ни в чём нельзя быть точно уверенным. Думаю, меня с моей репутацией и умениями оставлять под наблюдением из-за событий девяностолетней давности, по меньшей мере, нерационально. Через базу ты точно засветишься, а так… введи циферки, ведь ничего не теряешь. А вообще-то… Кэт 3186 слышит?

– Да, я здесь, – отозвалась Катюша.

– Вообще-то, скажи ему, пусть цепляет внешний зарядник и по старинке, ведомый одной лишь интуицией… Зачем вам эти энциклопедические знания.

– Рыжая, как раз в заряднике и дело, а не в знаниях! – возмутился Один.

– Боишься, даже генератор Лайноса не выдержит? С такой женой то конечно, любой бы переживал. Ничего, откачать успеем. В смысле наоборот, зарядить, – смеясь, сказала она. – Ладно, до встречи. Буду работать. Всё же это дело двоих, а мне столько непристойностей в голову приходит.

– Спасибо, Рыжуля. До встречи.

Катюша уже просто хохотала, не стесняясь.

– Вот бестия рыжая! – сказал Один.

– Да ладно тебе, она же подсказала, что знала. 6372.

– Что?

– Я считать умею.

– А, да. Надо уже разобраться с этим сегодня. Но ничего не будет, и не надейся.

Один ввёл цифры.

– Ничего… – разочарованно сказал он. – Ну и чего? Не соглашаться же на наблюдение в самом деле!

– Попробуй на три умножить, – предложила Катюша. – У Рыжей двухтысячная линия, у тебя трёх.

– Сейчас посмотрим… – он ввёл число. – А то придётся контролировать наличие источников питания. Чего ха-ха? Смешно ей!

– Смотри! – она кивнула на экран.

«Пароль принят. Ожидайте до конца установки», – мелькнуло на экране, и снова поползли различные символы.

– У вас с Рыжей странные отношения, – сказала Катюша, когда они прилетели к её участку.

– Просто очень хорошие друзья. Долго работали вместе. Во время Ликвидации – в одном экипаже. Много раз спасали друг другу жизнь, много раз прикрывали друг друга перед руководством. Очень трудное время пережили вместе.

– Понятно. Зайдёшь? Как программа?

– Э-э… Заряд, смотрю, держится, но… Кэт, не обидишься, если я к себе полечу?

– Нет, но не понятно. Может, просто зайдёшь?

– Нет, не могу… Мне смотреть на тебя тяжело… – он вздохнул. – Нет, не так, не в тебе дело… Кэт, я не знаю, как объяснить!

Катюша пересела со своего сиденья к нему, провела рукой по волосам и поцеловала. Показания индикатора не изменились.

– Ну, работает же, – сказала она.

– Да, но… слишком много чувств… Понимаешь… Машина не может столько чувствовать…

– Это же хорошо. И… ты не машина.

– Может быть… Мне не понятно, мне подумать надо.

– Ладно, думай. Выпусти меня.

Катюша часто вспоминала, когда же всё-таки полюбила его. И всё больше убеждалась, что да, той ночью. Когда после установки программы он высадил её у дома, полетел к себе, а через несколько часов пришёл пешком, с букетом набранных по пути простеньких цветочков.