Потом была перестройка и последовавшее за ней неожиданное крушение всего и вся: идеалов, службы, быта, планов на будущее. Страшный стресс, психологическая травма на всю жизнь. Непонимание, что делать дальше. И выход – предательство. Переход, ради денег и карьеры, на службу к тем, кого они считали изменниками: Ельцину, Собчаку и т. п. Далее – участие в коррупционном бизнесе, обогащение. Чекисты были всюду, где шло первоначальное накопление 90-х. У большинства сформировавшихся тогда крупных компаний была чекистская крыша, партнеры уровня генералов ФСБ. Однако если обычные бизнесмены чекистов боялись и брали в долю, то олигархи, их хоть и использовали, но презирали и не воспринимали как равных.

Затем вместе с Путиным «силовики» (в большинстве выходцы из спецслужб) пришли к реальной власти, «построили» олигархов, стали подлинными хозяевами России. Когда они добились всего внутри страны, возник вопрос, «дальше что?» (как признался сам Путин). И они дали на него ответ: пора отдавать долги, искупать вину за преданные идеалы молодости, возвращаться к тому, чему учили и на чем воспитывали. Оказалась, что их картина мира не изменилась и соответствует представлениям кагэбэшников начала 80-х. Независимость бывших союзных республик воспринимается ими как досадное недоразумение или, того хуже, результат западного заговора. Уважать ее, считаться с ней, они не собираются. Их мечта: восстановить империю, способную стать доминантной силой в Восточной Европе и Средней Азии, взять реванш, унизить, отомстить, поставить на место Запад и особенно «проклятых америкосов».

Личный реванш за унижение 90-х чекисты уже взяли. Теперь они поставили пред собой задачу взять имперский реванш. Их цель – возрождение империи, сверхдержавы, «которую боятся во всем мире». Это относится не только к Путину, но и к Сечину и всем т. н. «силовикам» в нынешней российской верхушке.

Сейчас безопасность в мире зависит от того, насколько они готовы рисковать, насколько путинская «воля к смерти» соответствует психологическому состоянию его окружения. Я бы не стал преуменьшать вероятность неадекватных действий со стороны Путина и К^>о. Ими движет скрытый комплекс вины, а действия под его влиянием могут быть иррациональными и опасными, в том числе для самих носителей этого комплекса. Путин и его чекистское окружение пытаются материализовать имперские бредни, которыми их пичкали в молодости, и не остановятся даже перед угрозой войны. Они представляют серьезную угрозу для всего мира.

В связи со страшными предолимпийским терактами в Волгограде многие вспоминали взрывы домов в 1999 году и говорили о провокации ФСБ. Мне эта версия представляется маловероятной. Сейчас властям теракты только во вред. Они не нужны даже, как повод для закручивания гаек. Любые «гайки» власти закрутить сейчас могут и без всяких поводов. А вот имиджевые потери лично Путина очевидны.

Четырнадцать лет он все мочит террористов в сортире. А те как убивали людей в российских городах, так и продолжают убивать. Может, как-то непрофессионально мочит?

В 1999 году была совершенно другая ситуация. Тогда все было разыграно как по нотам: нападения Басаева на Дагестан, взрывы домов, вторая чеченская. А дальше Путин – спаситель от террористов, на белом коне, под крики плебейских масс: «Мочи их всех», въезжает в Кремль.

Причем, я уверен, что ФСБ никогда бы не сумела в одиночку придумать и разыграть всю эту комбинацию – это не их уровень «креатива». ФСБ была только исполнителем наиболее грязной работы.

По всей видимости, организаторами и креативщиками операции «Преемник на крови» были некоторые члены большой ельцинской «семьи», шкурно заинтересованной в приходе Путина к власти.