– Почему ты раньше никогда мне не рассказывал об этом? – спросила Уна.

– Ты была очень мала, чтобы знать. – ответил он и посмотрел на внучку.

– Дедушка, у мамы был меч? – прямо спросила девушка, глядя деду в глаза.

– Я надеялся, что все закончилось шестнадцать лет назад. Но все возвращается. Судьбу не изменить! – сказал он и взглянул на Суло.

Виктор Николаевич достал из нагрудного кармана рубашки предмет, похожий на старинные часы на серебряной цепочке. Нажал на кнопку в корпусе, и они раскрылись на две равные части. Он положил медальон на стол и подвинул его к внучке.

– Кто эти женщины? – удивленно спросила девушка, рассматривая маленькие фото на двух половинках.

– Справа твоя мама, с другой стороны, прабабушка. – ответил старик.

– Ты очень похожа на свою прабабушку! Точно одно лицо, только эта женщина немного старше! – изумился парень, рассматривая фото.

– Что касается наследия… До замужества твоя мама, как и ты сейчас, приехала из леспромхоза и тоже интересовалась бабушкиным наследством. Я пробовал ее убедить отказаться от зова крови, как это сделал я, отказавшись принять наследие. Айли обдумала решение задолго до нашего разговора. Получила она его или нет, я не знаю. Возможно, посчитала ненужным посвящать меня в это дело. Знаю только, что в Заонежье, где жила твоя бабушка Праскева Пятрица, она ездила. – с грустью в голосе ответил дед.

– Что из себя представляет наследие? – заинтересовался Суло.

– Несколько предметов, в том числе и оружие. Точнее не могу сказать, я ведь отказался! – ответил Виктор Николаевич, пожимая плечами.

– Уна, твое наследие существует! Значит, ты можешь получить его и больше не боятся серых! – сказал брюнет улыбаясь.

– Внучка, ты подверглась нападению? – испугался дед.

– Можно сказать и так. – ответила девушка, с укором глядя на парня.

– Ты можешь отказаться! – сказал старик, убирая медальон трясущимися руками.

– Это невозможно! – в один голос ответили молодые люди, грустно посмотрев на Виктора Николаевича.

В пять часов утра следующего дня они выехали из города П.. в леспромхоз. Дорога была долгой и утомительной. В отличии от трассы Лаатокки, асфальт был изрыт дырами, трещинами, а иногда отсутствовал вовсе. Усталый Суло остановил мотоцикл у магазина, довольно крупного поселка.

– Сколько мы в пути? – спросил парень Унэлму, снимая шлем.

– Сейчас девять утра. Значит, мы в пути уже четыре часа. – ответила девушка, растирая руками спину.

– Нам лучше купить с собой еды! – сказала девушка, посмотрев на магазин.

– Хорошая идея! – согласился парень, следуя за Уной.

Они прошли мимо лавочки, стоящей у крыльца магазина, на которой сидели местные старушки.

– Смотри-ка, Петровна, ишь какие приехали! – сказала одна, толкнув локтем сидящую рядом и слегка задремавшую соседку.

– Где, Федоровна? Кто приехал? – спросила проснувшаяся женщина, надевая очки.

– Это не нашинские, не карелы. Ишь на чем ездят! Из Москвы наверно! – предположила Петровна.

– Понаедут окоянные! Все лето по лесу шастают, в болото дурни заползают! Потома ищи их всем скопом! Тьфу! – выругалась Федоровна.

– Смотри, выходят! К нам идут, сейчас отправлю их куда подальше, чтоб сидели у себя в столице! – прошептала зло Петровна.

– Здравствуйте, бабушки! – поздоровался Суло на карельском языке.

Старушки с интересом переглянулись.

– Говоришь, вроде по- нашему, но немного не по- заонежски! – ответила Федоровна улыбаясь.

– Из Приладожья мы! – засмеялся парень.

– Южные, значит, нашинские! – обрадовалась Петровна.

– На северные красоты любоваться приехали или по делу? – полюбопытствовала Федоровна.

– По делу! Человека одного найти хотим! – ответил Суло, присаживаясь рядом со старушками.