Эти порядки, то есть выстраивание системы взаимоотношений власти и народа, по большому счету они скопировали с существующей системы правления, но в ее первоначальном виде, можно сказать, – первородном. Никакой бюрократии, никакого бумаготворчества, все строится на живом непосредственном общении с народом, ответная реакция мгновенная. Если кто-то не заплатил дань, то обстоятельства будут выяснены в тот же миг. Если плательщик упорно не желает платить, то наказание последует непременно. Они действуют точно так же, как действовали большевики сразу после прихода к власти. Правда, в более ограниченном, более узком пространстве, так как не хватало смелости и широты для борьбы с существующей системой власти.

На данном этапе общественной жизни существование этих «правнуков» большевиков согласна терпеть, и терпит самая одряхлевшая и погрязшая в бюрократии и коррупции власть. Иногда представители власти не просто терпят, но и оправдывают действия организованных преступных группировок, которые, якобы необходимы для контроля над неорганизованной преступностью, и получается, что они работают вместо милиции. А иногда представители власти обращаются за поддержкой к криминальным авторитетам, напоминающим партийных боссов периода правления Брежнева. Но это не двоевластие, а разделение полномочий. Старая, одряхлевшая система власти, утратившая авторитет и не способная удерживать и контролировать все общество, позволила молодым, энергичным и наглым стричь народ не в ущерб себе. Поэтому борьбы за власть между ними нет, и не будет. Они уже вступили в союз, так как близки по духу и разделили сферы влияния.

Утром у входа в редакцию Степан увидел поджидавшего его мужчину среднего роста, в сером плаще и такого же цвета кепке, с портфелем в руках.

– Вы будете, Степан Петрович Кочергин? – спросил он низким с хрипотцой голосом.

– Да, – ответил Степан, внимательно разглядывая мужчину, как бы пытаясь понять, что этому типу от него надо.

– Я начальник ЖКО, на балансе которого находится это здание, – и он указал рукой на здание, в котором располагалась редакция газеты, – Тимофей Карлович Бугров.

– Чем обязан такому вниманию с вашей стороны? – поинтересовался Степан, хотя, наученный горьким опытом, сразу понял, что человек пришел вымогать деньги.

– Я знаю, что у вас есть договор с городским комитетом по управлению госимуществом, но нам необходимо заключить с вами договор на уборку придомовой территории, вывозку мусора, ну и вообще на коммунальные услуги, – протараторил Тимофей Карлович.

– У нас ведь есть договор с ЖКО на коммунальное обслуживание, – удивленно глядя на Бугрова, заявил Степан.

– Вы меня не поняли, – растягивая слова и глядя как бы за спину Степана, проговорил Бугров. – Расположение вашей редакции не нравится жильцам этого дома. Предприятие шумное…, будут ходить люди…, машины во дворе оставлять…, и потом, люди опасаются, что может террористический акт произойти. Жильцы могут выступить с требованием закрыть вашу редакцию.

– Хорошо. Я вас понял. Скажите откровенно, сколько хотите, – напрямую спросил Степан.

– Работы много, – снова замычал Бугров, растягивая слова. – Не каждый возьмется за такую работу, и еще необходимо успокоить жильцов, то есть поработать придется с каждым индивидуально.

– Сколько? – не выдержав этой тягомотины, раздраженно спросил Степан.

– Ну, скажем, тысяча рублей в месяц меня бы устроила, – уже более радостным голосом ответил Бугров.

– Так и быть. Будете получать свою тысячу рублей в конце каждого месяца, – согласился Степан, боясь, что лишние проблемы в период становления могут загубить все дело.