– Эскорт-услуги. Дорогие. Очень дорогие. – Тонкий бесшумно возник за Катиной спиной.

– Вы думаете? – не удержалась та. Внешне молодые женщины выглядели очень убедительно в роли секретарей-помощников.

– Ой, голубушка, вас так легко обмануть, – хмыкнул Тонкий.

Катя посмотрела вслед последней из девушек. Та легко шла на высоченных шпильках, слегка покачивая бедрами в узкой синей юбке. Светлые волосы, стянутые на макушке темной резинкой, делали образ совсем безобидным. «Интересно, неужели Тонкий прав?» Катя почувствовала, что путешествие будет не скучным, а скорее забавным. Наблюдать за людьми оказалось весьма увлекательным занятием.

Яхта теперь превратилась в тот самый Ноев ковчег, который вместил в себя почти все разновидности человеческих натур, а также редкий собачий экземпляр. Катя, путешествующая в одиночестве, имела массу времени и возможностей для своих наблюдений. Облюбовав себе место на палубе, под большим зонтом, она исподтишка разглядывала попутчиков. Троица коллег – Толстый, Тонкий, Лысый – пребывала в возбужденном состоянии и вела бесконечные споры. Из доносившихся реплик Катя сделала вывод, что особого согласия меж ними нет, а на роль лидера претендует Тонкий. Его скептицизм, резкость и откровенная подозрительность не только не давали возможности спокойно обсудить необходимые вопросы, но и хоть немного расслабиться.

– Слушай, никто ничего сейчас не решает! Давай вернемся из поездки и тогда уже будем принимать решения! Ты раньше времени напрягаешь всех. Смотри, какая природа! Пойди выпей что-нибудь, закуси! – Лысый, с вечным пирожком в руке, одергивал скептика. В ответ тот только огрызался, призывая на помощь Толстого. Толстый был дипломатом. Он, не желая ссориться с Тонким, кивал в знак согласия, но речи произносил прямо противоположного смысла:

– Хорошая яхта! Вот, дай бог, все устроится как надо, куплю себе такую! А пока – буду наслаждаться!

В отличие от Тонкого, который старался держаться особняком и почти ни с кем не заговаривал, Толстый успел перезнакомиться почти со всеми. Особенно его заинтересовала группа «боссов» и «секретарш».

– Это хорошая идея. Секретарши. Кстати, мужики претендуют на все жилье. – Толстый выразительно посмотрел на Тонкого. – Пока ты наслаждаешься теориями заговора, эти парни скорешились с малым в дорогих штанах.

– С этим? – Тонкий внимательно посмотрел на того самого молодого мужчину, который при всем напускном благодушии производил впечатление хозяина ситуации. – Ну, это ничего не значит! Тендер и прочее…

– Я тебя умоляю, – протянул Толстый, – какой тендер?! Ты знаешь, кто это?! Ты думаешь, эти просто так выплясывают перед ним?! Парень известный, вопросы решает на раз-два. При известном подходе…

– Много берет? – Тонкий состроил мину циника.

– Понятия не имею. – Толстый на какое-то мгновение задумался. – Но мужик очень влиятельный. Даже странно, что он сам поехал. Обычно зама посылает своего. Правда, говорят, там, наверху, торопят… А насчет взяток – нет, не знаю, насколько жаден. Но, судя по часам и обуви… Надо подружиться с ним во что бы то ни стало…

Лысый пребывал в состоянии меланхолического обжорства. Поскольку на яхте можно было выпить и закусить у любого спасательного плотика – стюарды с подносами появлялись практически ниоткуда и выполняли любое желание, Лысый жевал все время. Даже внешний вид деликатесных закусок возбуждал аппетит, но Лысый поедал все с таким лицом, словно страдал булимией. «Какой смысл столько есть и не получать удовольствия?» – думала Катя, наблюдая за ним.

К ней эта троица отнеслась дружелюбно и, невзирая на рычание и ворчание Гектора, с первого же дня старалась развлечь беседой, принести прохладный сок или пригласить на прогулку вечером по палубе. Даже Тонкий, который все больше наставительно бурчал, в обществе Кати принимал вид вполне светский.