По сей день Джокович и Иванович очень хорошо ладят. Однако о любовной связи, о которой постоянно мечтали сербские газеты, и речи не было. Когда Джокович говорит о победительнице Открытого чемпионата Франции 2008 года, он всегда называет ее своей «сестрой», с которой его навсегда связывают воспоминания о ночи бомбежек 1999 года. Правда, они никогда не сидели в одном подвале. Но ощущали одно и то же чувство страха.
В 2011 году Новак Джокович снова вернулся в «свой» подвал с американским каналом CBS в рамках программы «60 минут». Смотря телевизионные кадры, невольно начинаешь сомневаться в том, могло ли это место выдержать настоящую бомбежку. Бомбоубежище больше похоже на чулан с чуть более толстой дверью. Около 20 семей проводили здесь ночь за ночью в течение трех месяцев, тряслись от страха, надеясь на лучшее. Для Джоковича это место также ассоциируется с окончанием его детства. Ему было одиннадцать лет, когда война перевернула жизнь семьи с ног на голову. Его брату Марко было восемь лет, Джордже – четыре. Новак внезапно начал чувствовать ответственность за жизни двух своих младших братьев. Поскольку атаки НАТО на Белград все учащались, сербская противовоздушная оборона больше не могла своевременно предупреждать граждан об атаках. Взрыв – сирена – бегство. По такой схеме проходили ночи. Семья все чаще оставалась на ночь в квартире дедушки Владо, так быстрее было добраться до убежища. А если Джоковичи и ночевали в собственной квартире, расположенной в нескольких сотнях метров, то они при первых звуках сирены мчались в дом дедушки, чтобы быстрее укрыться в его подвале.
«Внезапно вся комната затряслась», – вспоминает Новак об одной из тех ночей. Они спали все вместе в гостиной их маленькой квартирки. Нужно было торопиться. «Ноле, присмотри за своими братьями!» – крикнул его отец. Его мать слишком быстро встала и, поскользнувшись, ударилась головой о край стола, на мгновение потеряв сознание. Ей понадобилось время, чтобы прийти в себя. Срджан Джокович поддерживал свою жену, когда она спускалась по лестнице на улицу. Ноле следил за своими братьями. Неожиданно он споткнулся и упал на холодную землю темную ночью. Членов его семьи не видно. «Мама! Папа!» – отчаянно кричал Новак. «Мама! Папа!» Внезапно над ним появился огромный бомбардировщик F-117. Джокович увидел, как самолет сбросил две бомбы над его жилым кварталом, рядом с его домом. В ту ночь пострадала больница. Небо озарялось огненно-красным светом. Удары бомб гулко отдавались в ушах мальчика. Словно окаменев, он наблюдал за атакой. «Идем же, Ноле», – звал его отец. Сквозь огненно-красный свет Новак разглядел силуэты своих родителей. Они виднелись в конце улицы. Одиннадцатилетний мальчик вскочил и со всех ног бросился к своей семье. В нос ему ударил запах дыма, металла и песка. В ушах раздавался звон от разрывов бомб. Громкие звуки до сих пор пугают Новака Джоковича.
Спустя какое-то время семья добралась до квартиры дедушки Владо. В ту ночь закончилось детство Новака Джоковича. В подвале не было места веселью. От шуток не осталось и следа. Здесь каждый испытал на себе жестокость войны.