От тебя я себя отрываю,
Что поделаешь, время разлук.
На Московский вокзал провожаю
И никак не разжать нам рук.
Она играла хлёсткими словами
Она играла хлёсткими словами,
В него бросая метче, чем пощёчины,
А он ей верил, недоумевая,
Латая временем обиды червоточины.
Она играла, истово играла —
И жизнь напоминала ей кино.
Признания, как выкрики из зала,
Не трогали ей сердца – ни одно…
Чем этот молчаливый созерцатель
Сумел её внимание привлечь?
Обычный зритель, критик и искатель,
Но без него игра не стоит свеч…
Дышу тобой
Не спеши, не отнимай мои мгновения —
В песок гранатовым браслетом упадут,
Не разрывай приросших рук сплетенье
Дышу тобой, не шелохнусь, дни идут.
Адам, муж мой, а ты ведь помнишь кущи сада,
В которых прятаться любили мы с тобой?
Не вспоминай того – он был посланник ада,
Коварный, так хотел нарушить наш покой,
Прости, из-за него лишились лада,
Но солнце-первенец дарован был Судьбой…
В заботах пролетела жизнь, да так и надо.
И жизнь прошла, и боль, и страсть. Дышу тобой.
Гордый город
Гордый, строгий, чопорный город
В зябком кружеве вечных дождей,
Струйкой тонкой за мокрый ворот,
Ставший жизнью моей и твоей.
Он над нами простёр свою руку,
Охраняя, как Пётр-исполин,
Стал отцом нам и преданным другом,
И любовью одной до седин.
Половинка сердца
Знаешь, мой хороший, я тебя ждала…
Грустно отмечая каждую сединку,
Думала – сгорело чувство, лишь зола.
Только вот живое, теплится лучинка.
Пусть не получилось миром твоим стать:
Встреча – перекресток, разошлись тропинки…
Ты не оглянулся, но успел забрать,
Может быть, случайно, сердца половинку.
Москва
Москва… И люблю тебя, и ненавижу,
Думаешь, не имею на это права?
В бесконечных кошмарах я тебя вижу:
Бессердечна, мила и так величава,
Поцелуями вороватыми греешь,
Притворяешься ангелом белым в ночи,
Но без меры любить уже не умеешь,
Сосчитала всё сальдо – хоть криком кричи.
«Что такое Москва?..»
Что такое Москва?
Это точка в пёстрых складках земного шара,
Упираясь в которую ты
Иногда вдруг находишь меня…
Если любишь женщину…
Если любишь женщину – бери!
Думаешь, чужую некрасиво?
Муж её надуется спесиво…
Только лишних слов не говори,
Если знаешь – без неё беда!
Жизнь течет размеренно, но криво,
И виски седеют. Холода
В чернослив заколдовали сливу,
Если любишь женщину – люби!
Пусть вас обжигает пламя страсти!
И себя за чувства – не суди,
Может, Бог простит, ведь он всевластен…
Жизнь проста
Жизнь проста, когда её умеешь жить,
Замечая каждую травинку, —
Если засыхает – оросить,
Приголубить тонкую рябинку.
Жизнь щедра, когда не просишь и не ждешь,
Строго и пристрастно наблюдаешь
За собой и ненавидишь ложь
И родным вниманье уделяешь.
Жизнь светла, пока несёшь свечу,
От лукавых рук оберегая.
Забывая про своё «хочу»,
Только про «могу» не забывая.
Несказанные слова
Столько слов горячих, ставших лишними,
Едких слов, не сказанных тебе,
Пьяными, надкусанными вишнями,
Вентилем на сорванной резьбе,
Эхом в прошлогодней паутине,
Cном, забытым в сладком царстве грёз,
Грохотом грозы, дождем по спинам,
Выльются в потоке горьких слёз.
Cтрока и кисть
Строка и кисть – сообщницы мои,
Поверенные тайного желания,
Они ласкают раньше. Затаи
Неровность сбитого горячего дыхания…
Я не умею не писать, когда люблю,
и рвётся всё к тебе – и тело, и душа
я замолкаю, коль молчишь, но драйв ловлю,
строке и кисти отдаваясь не спеша.
Дух музыки
Эти пальцы трепещут, как птицы,
Оплетая собой струны арфы,
Заставляя стонать её тело
Нам на радость, себе на усладу.
Флейты голос. Закрытые очи
Видят сад, утопающий в мае,
Соловьиною трелью омытый,
Провожают вечернее солнце.
Капли, брызги, фонтанчиков всплески,
Звук копыт от летящего рысью,
Маршем бравурным, фортепианным,