Оглядываю фолианты, понимаю, что ничего я не прочитаю. Имя им легион… Напарываюсь на шефа, как-то некстати, вот сейчас спросит, как успехи, а никак…

– Как успехи?

Понимаю, что не могу врать. Этому до сих пор не научился, а шеф говорит, в первую очередь надо было…

– Слушайте… я это все… не перечитаю.

– Верно.

– Так что же…

– Хоть сколько-нибудь. Сколько можете. Страницу, две, три…

Перевожу дух. Страницу, может, еще осилю.

– Стой-стой… вы когда врать научитесь?

– М-м-м… я вчера Дымке петарду в штаны положил.

– Ну, вас на хрен. Вас только на переговоры.

Киваю. Это точно, нас всех только на переговоры. Раскусят в два счета.

Все-таки открываю книгу. Читаю. Еще. Еще. Не понимаю.

– У-лу-ко-мо-рья-дуб-зе-ле-ный…

Лукоморье… что за черт… море лука… или неприличное что-то… блин, вот сейчас спрошу у шефа, только огрызнется – стыдно не знать…

– Вопросы?

Обреченно смотрю на шефа.

– А… а лукоморье… это что?

– А-а, вы книжку эту взяли… поставьте. Никто не понимает. Лучше и не заморачивайтесь, а то спросят нас, а мы не знаем.

Открываю следующую книгу, вот здесь попонятнее будет.

– У-мер-о-дин-крес-тья-нин-и-ос-та-вил-сво-им-сы-но-вьям-стар-ше-му-мель-ни-цу-сред-не-му-ос-ла-а-млад-ше-му-ко-та…

Вот эта книга мне нравится, и сделана как, там потянешь, тут повернешь, и вертятся колеса у кареты, и страшный людоед превращается в страшного льва, и бежит по дороге черный кот в сапогах…

Кто-то одергивает меня, так и подскакиваю на месте, тьфу ты, я уже думал, людоед из книжки…

Дымка.

– А не знаешь… а штаны как?

– Ой, чучелко… вон, руки в штанины засунь, и готово.

– Неудобно.

– А что ты хочешь… вон, в книжках все герои жалуются, неудобно им в костюмах.

– Штанины длинные…

– Подверни, балда.

Помогаю подворачивать, ой, Дымка, Дымка, тебя только на званый прием. Задним числом вспоминаю, спохватываюсь, сначала же трусы надо, потом штаны…

– Вот так…

А, кстати, пока не забыл, у Дымки спросить…

– А вот это… куда вставлять?

– Эх ты, это в уши.

– И чего?

– И вот тут на кнопочку нажать.

Нажимаю. На кнопочку. Что-то непонятное, и в то же время родное, кажется, это и есть память предков…

– Прости-и-изем-ляа-а-а-ведь-мы-ещё-рас-тё-ё-ё-м…

Кусаю губы, только сейчас начинаю что-то понимать, что мы потеряли, вот так, продрали, профукали, много ещё что про, после того, как рвануло, да ещё до того, как рвануло, когда уже понятно было, что рванёт…

Подходит Дымка. Обреченно смотрю на него, ну не до тебя, не до тебя, иди, иди отсюда, что, кроме меня и спросить не у кого…

– А… а глаза куда?

– Эх ты, в глазницы.

– А глазницы, это где?

– На своем обычном месте, – вставляю Дымке глаза, заодно проверяю, все ли в порядке на лице, нос посередине, уши, губы, даже зубы правильно поставил… Нет, что-то не так, нет, что-то…

Ну да.

– Ты куда брови-то под глаза сунул, идиотище…

– А-а, их же под нос надо.

– Их над глазами надо, вот что… под нос…

– А я видел, у кого-то под носом…

– Мало ли что ты видел… и не такое померещится… чучелко…

Переставляю все, как надо. Интересно, когда нас раскусят, сразу или потом…

– А если совсем все не так пойдет? – спрашивал у шефа, с надеждой, с отчаянием.

Значит, переходим к пункту Цэ.

– Это… это что?

– Протокол не читали? Плохо, плохо… Пулю в лоб, если не так все пойдет…

– К-к-ому?

– Нам. Всем.

Холодеет спина.

Вот так. Пулю в лоб…

– Если не уверены, можете не ходить, – кивает шеф, мол, и без тебя тут отчаянные головы найдутся…

Собираемся во дворе, подтягиваемся, подстраиваемся, ловим какого-то придурка, который напялил штаны на ноги, придурок с пеной у рта уверяет, что так надо, да вы в книжках посмотрите, смотрим в книжках, а-а-а, точно, вот оно как надо-то, а то-то я смотрю, штанины длинные…