Давайте попробуем расшифровать знаменитый катрен по строкам.

В конфликте великий, чья цена невелика, свершит удивительные дела перед своим концом. Чтобы немного успокоить всех народных парламентариев, герцог Майеннский планировал устроить для них пир. В последующую ночь по его приказу все они были убиты. В последней строке катрена Нострадамус смещает последовательность событий. Пророк говорит: Он ударит гордого на пиру. Хронологическим же завершением катрена является строка 3: Тогда как Хадри видит, что необходимо. И снова анаграмма, Хадри, под которой подразумевается Генрих Наваррский, который, становясь католиком, выигрывает на ошибке герцога Майеннского. «Париж стоит обедни», – заявляет он и простой сменой религиозных ярлыков объединяет Францию.

Французское слово sommet означает и вершину, и реку Сомм, место, где во времена Первой мировой войны происходили кровопролитнейшие сражения. 1 июля 1918 г. после мощной артподготовки начался знаменитый британский Большой удар. 100 000 человек поднялись и ринулись на вершину горного хребта Тьепваль. В грудь им хлестнули немецкие пулеметы. Десятки тысяч полегли в сражении. На тех же, кому посчастливилось добраться до вершины, с небес полетели снаряды немецкой артиллерии. Только в первый день боев англичане потеряли 19 000 убитыми, всего же погибло 60 000 солдат. К декабрю им удалось выбить немцев с хребта, но ошеломляющего удара не получилось. Пять миль продвижения вперед стоило британцам 420 000 убитыми, французам – 195 000. Германская армия потеряла 650 000 человек. Под словом аббат, возможно, скрывается один из капелланов британского экспедиционного корпуса, замеченный пророческим оком Нострадамуса. Не исключено, что священнослужитель также погиб вскоре после начала военной операции.

Возможно, в данном катрене показывается альтернативная судьба Камелота – молодого Кеннеди. Возможно, Америка и не увидела бы ни вьетнамской войны, ни социальных конфликтов 1960-х. Президент Кеннеди был несовершенен ни в моральном плане, ни в физическом, он с рождения страдал заболеванием почек. Если бы не его ранняя смерть, то, возможно, он вошел бы в историю как президент, покончивший с холодной войной и с бесправием черных американцев. Останься Кеннеди жив, и сенатор Джонсон канул бы в политическое забвение, оставшись в памяти всего лишь вице-президентом, которому повезло два срока продержаться на своем посту. Он не был бы преемником убитого президента и капитаном корабля, потрепанного бурями вьетнамской войны, и команды, ошарашенной поражением.

С окончанием в 1968 г. правления Джона Кеннеди политическую династию возглавил бы его брат Роберт. В том случае, когда холодная война окончилась бы, его мечта об установлении мира на Ближнем Востоке могла бы в 1976 г. стать реальностью. Возможно, что тогда сенатор Эдвард (Тедди, как его звали американцы) Кеннеди в политическом смысле созрел бы настолько, что уже смог бы побороться за кресло президента. И он, вполне вероятно, стал бы им на волне любви к его брату. И он не сделался бы психологической мишенью разыгравшейся трагедии.