Буржуин испуганно попятился назад, крича:

– Как… как это?

– А вот так, наш суд суров, но справедлив! – воскликнула мрачная дама, после чего выстрелила в буржуина.

Раздался за сценой громкий звук выстрела, буржуин покачнулся и упал.

Вновь послышался «Интернационал», на сцену вышли моряк и двое в черных гимнастерках. Моряк вынес тело буржуина за сцену, а двое в черных гимнастерках сжали кулаки и сказали почти одновременно:

– Товарищи, наше дело правое! Победа будет за нами!

Пожилая пара захлопала.

– Чекисты всегда придут и наведут порядок, – продолжали двое в черных гимнастерках,

– Они всё видят, ведь везде один упадок!

Чекисты – ум, совесть, уши наши.

А буржуины сидеть будут у параши!

Андрей вспомнил старую шутку:

– ВЧК – всякому человеку конец.

Антон повернулся к Андрею, нахмурился:

– Замолчи, буржуин! И тебя надо раскулачить.

– Меня? – усмехнулся Андрей. – Нет, пока я не такой богатый, как кое-то в Москве.

– Гм, это ж кто такие? – Антон пристально глядел на усмехающегося Андрея. – Ну, отвечай!

– А вот такие, которых все у нас в стране знают… Некоторые даже в бега подались.

– А-а, налогов не платят и скрываются, – произнес Антон то, что слышал недавно в теленовостях, – или своровали и скрываются.

Андрей продолжал усмехаться, решив не вступать в лишние пререкания с другом.

Двое в черных гимнастерках вместе с мрачной дамой стали петь «Интернационал», показывая посетителям ресторана, что надо подпевать вместе с ними. Слова известной революционной песни подхватили все посетители ресторана, кроме Андрея и Васи; с каждым аккордом музыка звучала все громче и также громче пели артисты и посетители ресторана:

Антон обратил внимание, что его друзья не поют, и сказал:

– А ну пойте с нами.

– Нет, петь мы не будем, – ответил Андрей.

Антон махнул рукой и продолжал петь с вдохновением со всеми:

– Всем лежать! – послышалось со стороны входной двери ресторана.

В зал ресторана с шумом ввалились десять человек, одетых в зелено-пятнистую армейскую униформу, черные солдатские высокие ботинки, в черных масках и с автоматами в руках.

Руководил ими незнакомец в штатском, человек лет тридцати с небольшим, с коротко подстриженными черными волосами; лицо его было с резкими чертами, морщинами на лбу и возле глаз, хищными, круглыми глазами. Одет незнакомец был весьма официально: в синий костюм, белую сорочку, синий галстук. Его штатская одежда явно не вписывалась в армейскую форму его свиты с автоматами.

– Всем лежать! – приказал незнакомец в штатском. – Оружие класть на пол!

Андрей усмехнулся, прошептав Васе и Антону:

– Ну, как вы? Еще живы?

– В… вро… вроде, – еле выговорил, заикаясь, Вася.

– Чего смеешься? – вяло протянул Антон. – Такой концерт только что посмотрели, а теперь…

– А не кажется ли тебе, мой дорогой коммунистический, – с издевательской ухмылкой прошептал Андрей, – что современные маски-шоу – логичное продолжение ностальгического концерта? Только вот здесь и сейчас ностальгией вовсе не пахнет…