132.

133.

134.

135.

136.

137.

138.

139.

140.

141.

142.

143.

144.

145.

146.

147.

148.

149.

150.

151.

152.

153.

154.

155.

156.

157.

158.

Живот заурчал от голода, –159. Я понял, что те двести грамм грамм овощного супа, – 160, – пара кусков хлеба и чай с сахаром, которые я употребил на ужине, –161, – в больнице, не придали мне нужных сил, – 162, – чтобы легко и без проблем закончить это путешествие, –163. Но останавливаться было нельзя, – 164. Хотя идти дальше уже совсем не хотелось.

165.

Мой взгляд привлекло кафе «Рубль», которое было по правую руку от меня. Оно было закрыто, но реклама работает всегда. И на большом плакате, еле освещаемом светом с улиц, был нарисован греческий салат. Мой живот заурчал ещё раз. Я никогда не пробовал греческий салат. Я знаю, что в него входят оливки или маслины, которые я тоже никогда не пробовал. Но в этот момент я знал, что хочу это попробовать. Я бы отдал многое за тарелку этого салата. Хотя, мне особо и нечего отдавать. Потому что у меня особо-то ничего и нет. А то, что у меня есть, отдать не получится, потому что у меня есть только я. Так что зачем мне греческий салат, если у меня не будет себя как личности? Без своей личности я могу и из мусорного ведра поесть. Так что как-нибудь в другой раз. Да и греческий салат, наверное, меня привлекает только тем, что в его названии есть часть «греч», которая вызывает у меня ассоциации с гречкой. Действительно: в прохладную зимнюю ночь не очень нормально хотеть холодный салат, но вполне нормально хотеть горячую кашу, согревающую и заполняющую не только живот, но и пустоты в душе.

Когда я вернулся в реальный мир из своих размышлений, то заметил, что сбился со счёта шагов. «Да и в похуй», – пронеслось у меня в голове. Я зашагал более уверено и быстро, потому что уже не нужно было подстраивать каждый шаг под скорость представления цифр в уме. Звук шагов громко раздавался в тишине спящего города, когда я шёл по голому асфальту, и мягко убаюкивал, когда я шёл по снегу. Множество маленьких шагов на пути к большой цели.

Ноги несли меня сами. Я почти не обращал внимания на выполнение шагов. Как будто ноги стали сами по себе, отдельным организмом, который нёс меня. Жаль, что, несмотря на их отдельность, я всё так же ощущал их усталость. Но зато я мог перенести своё внимание на впитывание Ночного Духа. Ночной Дух – это независимая трансцендентно-мистическая нью-эйдж концепция, развитая и набирающая популярность в кругах деклассированных элементов, дрифтеров, – бродяг, – ведущих преимущественно ночной образ жизни, как естественный механизм защиты на фоне проблемы Y2K, которая, как полагают ведущие учёные и экономисты страны, через каких-то пару лет коснётся всех и каждого в наиболее вероятном апокалиптическом сценарии. «Да-а, просмотры телевизора в больнице по вечерам не прошли даром», – посмялся я у себя в мыслях. Мне похуй на проблему «удвакэ», я не знаю, что такое «трансцендентно», да и до каких-то учёных и экономистов мне тоже дела нет. Но не буду отрицать, что веду преимущественной ночной образ жизни, потому что так оно и есть. Как и не буду отрицать, тем не менее, Ночной Дух. Потому что Ночной Дух – это то, что делает ночной воздух непохожим на дневной. Это то, что делает ночные виды более завораживающими, чем дневные. Это то, что успокаивает беспокойный разум. И то, что пробуждает спящего. Это то, что духовно возвышает меня над низменными проявлениями людей и жизни, с которыми я встретился недавно и часто встречаюсь вообще. И то, что заставляет меня забыть или хотя бы отвлечься от них, отстраниться и вспомнить, что я не всегда плавал в этом болоте. А пока плаваю, то ощущение себя принадлежащим ему скорее чаще обременяет меня, а не радует. И именно его, – Ночной Дух, – я сейчас и буду наблюдать… Несмотря на то, что только что выдумал его.